|
Добавлю также, месье нравоучитель, что ваши дети выросли в этом доме, что я заботилась об их воспитании, пока вы во Франции играли в героя или любовника… вам виднее! Посмотрела бы я на вас, если бы ваша деревянная постройка в глубине ваших проклятых лесов сгорела, и, прибыв туда, вы обнаружили бы лишь груду пепла. Я рассчитывала жить в своем прекрасном доме еще долго, вместе с Жоссом и Луи, а также, довольно часто, с вашими детьми. Поэтому я разрешаю себе поплакать, погоревать, посетовать, и это вовсе не значит, что зверства нацистов перестали меня ужасать. Всю войну я отправляла посылки в Красный Крест и молилась, чтобы мир вернулся на нашу землю!
Лора замолчала, переводя дух, восхитительная в своем гневе. Тошан обернулся, чтобы взглянуть ей в лицо. — Простите, — просто сказал он. — Признаю, я был несколько резок. Онезим остановил машину в шестидесяти метрах от Маленького рая, скромного дома своей младшей сестры Шарлотты. На крыльце тут же появился Мукки. Подросток сбежал по трем деревянным ступенькам с широкой улыбкой на лице. Эрмин, едва выйдя из машины, бросилась к нему. — Мама! Мама, ты приехала! — обрадовался он. Лоранс и Мари-Нутта выскочили следом и побежали навстречу своей матери, быстро догнав Мукки. — Родные мои, как я рада вас видеть! — тихо произнесла она, обнимая всех троих. Старший сын был выше ее на несколько сантиметров. Она ощутила странную грусть. — Ты уже совсем взрослый, — заметила она, растерянно разглядывая его. — И такой решительный, серьезный! — Чересчур серьезный, — заявила своенравная Мари-Нутта. — Мукки постоянно нами командует. И требует беспрекословного подчинения. — Зато он очень вкусно готовит, — уточнила Лоранс, глаза которой блестели от сдерживаемых слез. Эрмин поняла, что терзает ее дочь. К двенадцати с половиной годам Лоранс создала немалую коллекцию рисунков, эскизов, набросков и акварелей. Теперь все было уничтожено. — Надеюсь, мы скоро поедем жить на берег Перибонки, — продолжила Мари-Нутта, протягивая руки навстречу отцу. — Там нам будет лучше. Тошан прижал ее к себе. Он с трудом скрывал волнение. — Посмотрим! — ответил он. — Главное, что мы все в сборе. Подойди-ка, Мукки! Скоро мы сможем помериться с тобой силой: у тебя такие мускулы! Как и его жена, метис наслаждался радостью этой встречи. Он любил своих детей всем сердцем, и они отвечали ему взаимностью, несмотря на то что он не всегда присутствовал в их жизни. — Я сварил кофе, — сообщил Мукки. — А Мари-Нутта испекла черничный пирог. В кладовке стояли бутылки с сиропом. К ним медленно подошла бледная как смерть Лора. Она с удрученным видом посмотрела на дом, где ей предстояло поселиться. — А где Луи? — внезапно встревожилась она. — Разве он не хочет меня поцеловать? — Он все время сидит с Кионой, бабушка, — ответила Лоранс. — Она не встает с постели. Они играют в карты. Давай я схожу за ним. — Не нужно, милая, — вздохнула Лора. — Я напугала этих несчастных детей. Но у меня был нервный срыв, я не могла себя контролировать. Я бы с удовольствием выпила кофе. — Я тоже, — хором сказали Эрмин и Тошан, что вызвало у них улыбку. — Идемте, месье Онезим, — приветливо позвала Мадлен. Их сосед стоял в стороне, прислонившись спиной к машине. — Нет, ноги моей не будет в этом доме! Я не могу ходить там, где побывал этот фриц! — сварливо крикнул он. — Этот, как вы выразились, фриц — почти ваш зять, дружище, — насмешливо заметил Тошан. |
