– Каковы будут рекомендации Патека относительно нашей встречи, которая произойдет через несколько минут? – спросила она, не выдавая своих мыслей.

ИскИн колебался едва заметную долю секунды. ИскИнам свойственно чувство преданности к тому, с кем они работают, но, кроме того, они вполне осознают приоритет избранного командира корабля.

– Патек Георг собирается рекомендовать стокилометровую буферную зону с внешним ограничивающим полем класса двадцать, – тихо сказал Рекан. – Все лучевое оружие приведено в боевую готовность и нацелено на триста девять тысяч двести пять приближающихся Бродяг.

Дем Лиа чуть приподняла брови.

– И сколько времени займет у наших систем атака на триста с чем-то тысяч целей?

– Две целых шесть десятых секунды. Дем Лиа покачала головой.

– Рекан, будь добр, скажи Патеку Георгу, что мы с тобой переговорили и что я хочу выставить защитное поле не на сто километров от корабля, а ровно на один. Один километр от корабля. Пусть это будет поле класса двадцать – Бродяги увидят его силу, и это будет хорошо. Но лучевое оружие не должно быть наведено на Бродяг. Я полагаю, они так же хорошо видят наши сканирующие прицелы. Вы, Рекан, вместе с Патеком Георгом можете гонять столько учебных боевых имитаций, сколько сочтете нужным, но не подавайте энергии на оружие и не наводите прицел, пока я не дам команду.

Рекан поклонился. Басе переступил с ноги на ногу, но ничего не сказал.

Высокородная дама Мурасаки шевельнула перед собой веером.

– Ты доверяешь, – тихо сказала она. Дем Лиа не улыбнулась.

– Не до конца. До конца я никогда не доверяю. Рекан, я прошу вас с Патеком Георгом настроить систему защитных полей так, что, если хоть один Бродяга попытается взломать поле фокусированной плазмой своих крыльев, оно немедленно должно перейти в аварийное состояние класса тридцать пять и расшириться на пятьсот километров.

Рекан кивнул. Иккю слегка улыбнулся:

– Очень уж быстрый будет полет для огромной массы Бродяг, мэм. Вряд ли их личные энергетические системы смогут поддержать жизнеобеспечение при таком ударе, и они точно не смогут затормозить еще половину АЕ, если не больше.

Дем Лиа кивнула:

– Это их трудности. Надеюсь, до этого не дойдет. Спасибо всем, что уделили мне внимание.

Шесть человеческих фигур мгновенно исчезли.

* * *

Встреча была мирной и полезной.

Первый вопрос, который задали Бродяги двадцать часов назад, был таков:

– Вы – Пасем?

Сначала этот вопрос удивил Дем Лиа и всех остальных – они считали, что Бродяги лишились контакта с человеческой вселенной задолго до возникновения Священной Империи. Но потом Джон Микайл Дем Алем, мужчина с черной лентой, догадался:

– Момент Сопричастности. Конечно, все дело – в Моменте Сопричастности.

Девять человек переглянулись в молчании. Все понимали, что Момент Сопричастности Энеи во время ее мучений и смерти в руках Священной Империи и Техно-Центра дошел до каждого в человеческой вселенной. Все просто. Гештальтный резонанс Связующей Бездны, передавшей мысли и воспоминания умирающей Энеи, все ее знания по нитям квантовой ткани вселенной, той ткани, что резонирует в ответ на эмоции, объединяя на миг всех, чьи предки некогда жили на Старой Земле. Да, но здесь? Так далеко? За тысячи световых лет?

Внезапно Дем Лиа поняла, насколько это глупая мысль. Момент Сопричастности Энеи, случившийся почти пятьсот лет назад, должен был разойтись по всей вселенной вдоль квантовой ткани Связующей Бездны, касаясь чужих рас и культур настолько далеких, что до них не достанет никакая человеческая техника передвижения и связи, добавляя первый сознательно прозвучавший человеческий голос к эмпатической беседе мыслящих и чувствующих, ведущейся уже двенадцать миллиардов лет.