— Что с ним может быть не так? — я поднялся с дивана и потянулся.

— Не знаю, как объяснить. Лучше вам самим посмотреть, — Рогов действительно выглядел крайне озабоченным. Он хмурил лоб, и это явно не было простое любопытство.

— Ну пошли, посмотрим, что там такого с человеком, который по идее без присмотра в эти сутки должен был благополучно нас покинуть. Он ведь жив? — я посмотрел на Ваську и заметил, что тот вздрогнул и передернулся.

— Да, он, как ни странно, жив, — внезапно я поймал себя на мысли, что мне уже даже интересно, что же там происходит с несчастным Демидовым, раз это так впечатлило Рогова.

В коридоре никого не было, и мы дошли до ПИТ без особых проблем и остановок. Возле двери я притормозил, именно отсюда все для меня началось, если подумать. Тряхнув головой, я шагнул в палату.

На первый взгляд ничего не изменилось. Все так же мирно пикал монитор, а ИВЛ дышал за Демидова, раздувая и сдувая меха.

Тела Марины не было. Не факт, что я больше ее не встречу, в каком-нибудь супермаркете. Надо бы уточнить у Системы, а эти бонусы закрепляются за кланами, или их каждый раз нужно будет открывать, выполняя задание?

Я сделал шаг в сторону кровати. Что за вашу мать? По катеру, сбегающему с кровати вниз к мочеприемнику, заполненному уже практически по горлышко, ну так понятно, никто же его не менял, бежала черная нефтеподобная жижа. Она была густая и тягучая, а сам мочеточник чуть заметно шевельнулся, словно в нем скопилось определенное количество жуткой живой материи.

— Это что за ебический корень? — вырвалось у меня, когда я смотрел на эту черную дрянь.

— Что, проняло, Алексей Владимирович. Вы поближе подойдите, да на его коду взгляните, — Рогов уже отошел от первого потрясения и теперь откровенно ерничал.

Мне же было не до того, чтобы ставить зарвавшегося мальчишку на место. Я быстро подошел к кровати и одернул простыню, которой Демидов был целомудренно накрыт.

Если бы я не был врачом, то, наверное, блеванул бы, — думал я с философским видом разглядывая кожу Демидова, на которой вздулись все вены, которые напоминали сейчас огромных черных червей, которые ползали и извивались под бледным кожным покровом.

— Черт подери, — прошептал я. — Да что это такое?

— Что скажите, Алексей Владимирович? — начал было Рогов, но я перебил его, подняв руку вверх.

— Тихо, дай подумать, я что-то упускаю, что-то важное, — прикрыв глаза, я вернулся в тот самый момент, когда в полном охренении вошел в палату и увидел суетящуюся вокруг Демидова Маринку.

Позже я подумал, что она автоматически выполняла свои обязанности, которые вошли ей прямиком в костный мозг. А, если это не так? Картинка щелкнула и переключилась: вот реанимация и на немногих занятых койках лежат тела с вскрытыми глотками. У неигрока не было никакой жалости, никакого осознания, что они еще не до конца очухались и не могут оказать сопротивление. Он убивал, потому, что так велела делать Система, потому что таковы были правила игры. Когда я уходил, то оставил дверь ПИТ приоткрытой. Туда мог войти кто угодно. Даже тот чудик, которого я приговорил вслед за Мариной, мог сначала слегка подкачаться за счет одного коматозного дяденьки, а потом уже пробовать меня на прочность. Тем более, что в тот момент я никуда бы не делся от него. Но он сюда не пошел. Здесь была только Марина, которая бросалась на меня с яростью соколихи, защищающей свое гнездо. А еще Демидов был все еще жив, несмотря на все те метаморфозы, которые с ним произошли.

— У задания есть временные ограничения? — быстро спросил я мысленно.