— Ну, что же, — сказала Донна, откинувшись на спинку и улыбнувшись. — А тут довольно неплохо. Уютненько. Сколько это займёт у неё времени, как вы думаете?

В этот момент их сотрясло ещё одним, более сильным и более близким взрывом на «Мече Правосудия».

— Теперь, когда все мы на борту, — сказал Буни, сверяясь с часами, — Мама сможет открыть переборку и выйти наружу. Получится это у неё или нет — мы скоро узнаем. Так или иначе.

Донна глубоко вдохнула. Она надеялась, что не обрекла их на смерть в спасательной капсуле. Когда Донна услышала, что если они даже и сумеют отстыковать спасательную капсулу, то места для Мамы внутри не хватит, её сразу осенило, что Маме не нужен воздух. Уейоу он, вообще-то, тоже не был нужен, но у Уейоу не было такой грубой силы, как у Мамы.

План, во всей его простоте, был очевиден. Может быть, даже чересчур очевиден, из-за чего Донна сомневалась в нём: трое людей и Уейоу могут забраться в капсулу, Мама может вылезти из корабля, освободить стыковочные зажимы, и лететь, вцепившись в капсулу снаружи.

Келлика убедилась в работоспособности двигателей капсулы — без проблем можно направить её к космической станции, возникшей из Сентилли. Разумеется, нельзя было предугадать, как их там встретят; но это было лучше, чем оставаться и ждать, пока взорвёшься.

Все четверо вздрогнули, когда снаружи капсулы раздался лязг металла. А затем опять. Как будто какое-то чудовище пыталось ворваться вовнутрь.

— Всё не так плохо, как кажется по звуку, — сказала Келлика, заметив выражения лица Донны. — Поверьте мне. Хотя я и не доктор, — и она грустно улыбнулась.

Послышался снова лязг, а за ним зловещий скрежет. В последний раз что-то стукнуло, и долгий скрежет, казалось, длился вечно, но в конце концов прекратился.

— У неё получилось! — крикнула Келлика. — Это оторвались зажимы! Ура!

Капсула неожиданно дёрнулась, и их не разбросало лишь потому, что они все были пристёгнуты. Освещение внезапно переключилось на тусклый красный свет.

— Ну к чему этот красный свет на космических кораблях? — возмущалась Донна. — Будто мы без него не знаем, что происходит! О Боже, я чувствую…

— Гравитация отключилась, — сказала Келлика.

— Я бы ни за что не догадалась, — сказала Донна, пытаясь удержать внутри содержимое желудка.

— Ух-ты! — восторженно закричал Уейоу. — Держитесь все! Полетели!

* * *

Если бы кто-нибудь смотрел на всё это снаружи, то сжал бы от волнения кулаки: череда взрывов вырывалась из-под обшивки «Меча Правосудия», разрывая его, скручивая его корпус, направляясь к маленькому пузырю спасательной капсулы номер восемь. А к капсуле прижалась Мама, распластавшись по её вершине. Вспыхнув голубым светом, загорелись двигатели, и оторвали капсулу от корабля, по которому проносились взрывы. Медленно разгоняясь, капсула направилась в холодную черноту космоса — крошечный силуэт на фоне оставляемого позади бушующего ада.

По-прежнему удерживаемый стальными объятиями робота, Доктор, не веря своим глазам, смотрел за тем, как «Меч Правосудия» медленно пролетает сквозь систему Сентилли, целясь в «Светоч». Это была храбрая, но тщетная попытка.

Потоки газа и топлива отмечали путь несчастного разрушенного корабля, превращавшегося в искусственную комету. По всему кораблю гасли огни. Маленькие взрывы вспыхивали по всей его поверхности, отправляя в космос облака обломков. Из-за отсутствия солнца тяжело было рассмотреть детали, но сенсоры «Тёмного Света» улучшали изображение, показывая агонию корабля во всём её печальном величии.