– Ох, Алена! – страдальчески отозвалась Вера. Голос был далеким. Я силилась разглядеть в темноте край крыши и фигуру Верочки, но ничего не видела. – Он меня ударил чем-то по голове.

    – Это хорошо, – сказала я, глядя на нож Чиву, который валялся у моих ног.

    – Что – хорошо? – удивилась Вера. – А вдруг у меня сотрясение мозга?!

    – Хорошо, что ножом не пырнул! – крикнула я. – Вера, я тебе бросаю пожарный рукав. Обвяжись им. Попробую поднять тебя!

    Собрав жесткий шланг в охапку, я перевалила неудобную кипу через перила и отпустила.

    – Уй! – воскликнула Вера.

    Я опять безуспешно пыталась разглядеть, что происходит на краю крыши.

    – Что, Вера? Кто-то появился?

    – Нет, Алена. Никого нет. Конец шланга мне в коленную чашечку попал.

    Когда же закончится этот вечер! Больше не поддамся на уговоры халявно отдохнуть за границей. Недаром говорят: сколько заплатишь, столько и получишь.

    Вера наконец привязалась, дернула разок, оповещая меня. Я начала подъем.

    С лестницы за моей спиной опять донеслись какие-то звуки. Кто-то там бродит – или я уже с ума схожу в этом особняке? Как в готическом романе, ей-богу!

    На самом деле кто-то действительно может объявиться за спиной. Вон Чиву же всплыл откуда-то. Нельзя исключить и появления других сомнительных личностей. Нужно торопиться.

    На этот раз из темноты проступило лицо не начальника охраны, не Анри Жаке в темной шляпе и темных очках, даже не графа Дракулы, а Верочки. Милое очкастое лицо Верочки Шабровой, которая морщилась и держалась за голову. Видимо, за то место, в которое попал Чиву. Что ж, око за око – я отплатила ему тем же.

    Мне оставалось выбрать метра два, чтобы взять Веру за руку, когда за спиной зазвучали чьи-то шаги. Человек (скорее всего, мужчина) бежал по лестнице. Ступени натужно скрипели.

    Шаги приближались слишком быстро, чтобы я могла что-то успеть. Надо же, ведь ждала, предполагала появление на балконе новых гостей, но ничего не предприняла!

    А Верочка уже увидела гостя. И узнала его. Я поняла это по ее лицу.

    Резко обернулась, продолжая держать шланг с Верочкой. Ей оставалось пройти два шага до перил.

    Жаке! Собственной персоной, в черной широкополой шляпе.

    Почему, стоит мне где-нибудь остановиться, на это место начинает сползаться разная нечисть? Он влетел на балкон и замер в каком-то метре от меня.

    Попалась!

    Единственный вопрос, который волновал меня, – сумею ли одной рукой удержать Верочку, чтобы другой обороняться гранатой графина?

    – Мадемуазель Алена! – произнес Жаке, сдвигая шляпу на затылок. – Охранник сказал мне…

    Позади него, словно привидение, вырос очухавшийся Чиву. Все-таки у него нет мозгов. Такой удар выдержал, несколько минут провалялся без сознания, – а поднялся как огурчик.

    Теперь их двое… Как все отрицательно!

    Верочка позади меня с клекотом глотала воздух. Кажется, пыталась что-то сказать.

    – Ну что, затравил меня, мусью Жаке? – спросила я. – Доволен, мерзавец?

    – О чем вы, мадемуазель Овчинникова? Я не понимаю!

    – АЛЕНА! СКАЖИ ЕМУ!!! – вдруг прорвало Веру.