– Мама, – сокрушалась она. – Они убили ее! Мою милую маму!

Дедушка боролся с рыданиями.

– Моя единственная дочь! Я всегда был невысокого мнения о человеке, которого жена выбрала ей в мужья. Но дочь была так влюблена, а он так ухаживал за ней. Словно она принцесса!

– По сути она ею и была, – заметил Коль. – Единственная дочь самого богатого человека в городе!

– А теперь поможем Магдалене лечь в постель, – сказала Анна-Мария своим ласковым голосом. – И при ней всю ночь будет дежурить один из нас. Не надо утешать ее. Пусть девочка поплачет, пока не наплачется.

Все сочли ее предложение разумным.

Магдалене помогли подняться с кресла. Все подходили друг за другом и либо жали ей руку, либо дружески похлопывали по щеке. И глаза у всех были такие добрые, понимающие и участливые.

Кристер был особенно мил. Он так серьезно погладил ее по волосам, на мгновение задержав руку на затылке. Она стояла, как оглушенная. Слезы иссякли, но осталась смертельная усталость, – она даже сомневалась, сумеет ли доплестись до постели.

– Я дам тебе кое-что успокоительное, чтобы ты заснула, – пообещал Хейке. – И все дурное останется за порогом до завтрашнего дня.

– Одну минуточку, Магдалена, – сказал полицмейстер, когда Анна-Мария выводила девочку из комнаты. – Только один вопрос, и мы оставим тебя в покое. Ты встречала потом этих людей? Мужчину и даму, бывших в комнате твоей матери в ту ужасную ночь?

– Да, – ответила она и сама удивилась, как хрипло звучал ее голос. – Мужчина был доктор Берг. А с женщиной мой отец впоследствии обвенчался. Она теперь моя мачеха.

13

Старый Молин пригласил всех заночевать в его огромном доме. Ибо никто не знал, когда объявятся Бакманы или нагрянет доктор Берг. Старик не хотел бы оставаться вдвоем с Магдаленой в этой ситуации.

– Первый завтрак накроют в двенадцать часов, – сказал он. – Кто встанет раньше, пусть пеняет на себя!

Предостережение оказалось напрасным. Когда все разошлись по спальным комнатам, часы показывали уже далеко за полночь. А поскольку накануне день выдался тяжелым, то утром дом Молина был совершенно вымершим.

Продолжение дня оказалось под стать началу: полнейший отдых. Магдалена спала от одной трапезы до другой, и нельзя не признать, она имела на это право.

Единственным событием стало получение Кристером давно плутавшего где-то письма. Письмо было от бабушки и дедушки. Гунилла писала, что Эрланд снова нуждается в помощи внука на шлюзе и что дедушка совсем не так здоров, как воображал. Кроме того было одно приятное известие: Арвид М. Поссе приглашал их всех – бабушку, дедушку, Тулу, Томаса и Кристера – на торжественное освящение Гета-канала. Эти празднества проходили поэтапно, по мере завершения строительных работ, и теперь настал черед Мотала-стрем. Праздник должен был начинаться со стапеля в Линчепинге, и ожидался сбор всего цвета общества.

В том числе маленького семейства Людей Льда. Эрланд чуть было не умер от гордости, а бабушка Гунилла писала, что их пригласили из-за вековой верности роду Поссе, а также потому что двое из них занимали должности на Гета-канале.

Кристер всплеснул руками.

– Но я же не могу ехать сейчас! – театрально воскликнул он. – Магдалена больше нуждается во мне. К тому же я подумываю просить ее руки, хотя теперь, услышав, как Бакман женился на Вашей дочери, чтобы запустить лапу в денежки Вашей милости, я опасаюсь, что и меня сочтут авантюристом!

Молин усмехнулся, но глаза его глядели дружелюбно. Он крепко взял за руку импульсивного юношу.

– Никто не подозревает тебя в корыстных намерениях, Кристер.