Нелл медленно встала. Подавляя страх, холодно промолвила:

– Я не была бы так в этом уверена. Он знает об этом месте... и о том, что вы тут творите. Он его найдет... и вас тоже.

– А если найдет, – проговорила миссис Уэстон, выходя из-за спины сына, – тогда тоже умрет... что окажется очень кстати. Мой сын будет отличным графом Уиндемом.

– Вы не забыли о Чарлзе? – осведомилась Нелл, не удивленная их дьявольским планом. – Даже если вы убьете меня и моего мужа... и моего ребенка, Чарлз все равно будет у вас на пути.

Рауль рассмеялся:

– Поверьте, я не забыл о Чарлзе. – Он притворно задумался. – С Чарлзом, боюсь, приключится какой-нибудь несчастный случай. На этот раз фатальный.

– Он же ваш брат! Как вы можете?

– Сводный брат, – фыркнула миссис Уэстон. – Я бы на вашем месте лучше побеспокоилась о себе, а не тратила попусту время на сожаления о судьбе моего пасынка.

Нелл посмотрела на нее и с удовольствием отметила, что на щеке миссис Уэстон красовался роскошный лилово-черный синяк, занимавший почти половину лица.

Миссис Уэстон заметила ее усмешку и поджала губы:

– Считаете себя очень умной, раз вам удалось застать меня врасплох, однако у вас не хватило ума увернуться от моего сына. Не так ли?

– По крайней мере, – пожала плечами Нелл, – я не действовала как последний трус, не подкрадывалась, чтобы ударить сзади.

– Мой сын не трус! – злобно выплюнула миссис Уэстон, и лицо ее потемнело от ярости.

Соображая, как ей получше использовать слепую преданность этой фурии ее сыну, Нелл продолжала нажимать:

– К сожалению, не могу с вами согласиться. Любой, кто нападает на тех, кто слабее его, – всего лишь трус. – Она перевела взгляд на Рауля. – Мерзкий и жалкий трус, который прячется в темноте и храбр только когда жертва слаба и беспомощна.

На мгновение Нелл показалось, что она хватила через край. Миссис Уэстон вцепилась побелевшими пальцами в решетку, словно готова была вырвать ее голыми руками. Задыхаясь от ярости, она прошипела:

– Храбрые речи. Подожди, пока окажешься у него под ножом. Тогда из твоего ротика польются не дерзости, а стоны и мольбы о пощаде.

Подавив приступ острого страха, Нелл безмятежно спросила:

– Хотите пари на это? Разве вы не останетесь на финал? Или он для вас слишком... кровавый?

Рауль приблизился к решетке.

– Да, боюсь, вы правы, – беспечно произнес он, любовно глядя на мать. – У бедной матушки... слабый желудок: ее легко тошнит.

– Вы всегда знали, что он здесь делает? – с ужасом уточнила Нелл.

– Конечно, – пожала плечами миссис Уэстон. – Я не одобряю его... развлечения, но если это доставляет ему удовольствие... Все эти женщины были просто ничтожества, глупые простолюдинки. Чернь. Им лучше не жить на свете, – она впилась бусинками глаз в Нелл, – как и вам. Скоро.

– Но сначала она должна ответить мне на один вопрос, – перебил ее Рауль с озадаченным видом. – Что произошло между нами той ночью? Вы увидели меня, и я увидел вас. Как такое возможно? Я почувствовал, что кто-то наблюдает за мной, и, когда огляделся, увидел ваше лицо. Это какое-то колдовство? Магия?

Нелл подумала сначала, что не станет ему объяснять, но потом просто сказала:

– Не знаю. Знаю только, что с того дня, как вы сбросили меня с утеса, у меня установилась... какая-то мысленная связь с вами... с теми ужасами, которые вы здесь проделывали.

Он напрягся и явно разозлился.

– Что бы это ни было, но сегодня оно кончится.