— Я плохо помню, — задумавшись, признала она. — Как ни странно, мы с тобой похожи, потому что на меня тоже возлагали много надежд. Конечно, не таких, как на тебя, но когда умерла мама, денег не хватало, и моей обязанностью стало воспитание Джуда и добывание денег любым способом.

Грейсон поднял глаза, на его лице читалось потрясение.

Кейт испытала странное чувство. Она поставила миску и вытерла руки о фартук.

Грейсон больше не стал расспрашивать ее о детстве. Она подумала, что, по всей видимости, сказала больше, чем следовало. Карманники, девушки легкого поведения — как будто бы он нуждался в напоминании о ее низком происхождении.

К счастью, он стал рассказывать ей о своих друзьях, и Кейт расслабилась. Она порадовалась, что мясо куропатки оказалось вкусным и что страхи Грейсона о голодной смерти исчезли. Ему понравилось печенье, он сказал, что не ел ничего вкуснее. Кейт, разумеется, этому не поверила, но похвала ей польстила.

После ужина они перешли в гостиную, и Грейсон развел огонь в камине.

— Ты играешь в шахматы? — спросил он.

— Никогда не играла.

— Тогда ты должна научиться. — Он принес шахматы в гостиную — мраморную доску с мраморными фигурами — и объяснил правила игры.

Первую партию Кейт проиграла быстро. Однако, чтобы нанести ей поражение во второй партии, Грейсону потребовалось гораздо больше времени.

Третья партия затянулась допоздна, и Кейт впервые одержала победу.

— Знаешь, ты очень умная, — мило улыбнулся Грейсон, когда она со счастливым вскриком объявила ему мат.

— Я не очень умная, — подмигнув, сказала она. — Но я понимаю, когда джентльмен позволяет мне выиграть.

Он не стал спорить, а, тепло улыбнувшись, протянул ей руку.

— Отправляемся спать, мадам?

— Я думала, ты никогда не попросишь меня об этом, — радостно кивнула она. Обнявшись, они направились в комнату королевы.

Этой ночью они не спешили, словно не веря в то, что придет завтрашний день и другой такой ночи уже не будет.

Глава 28

Грейсон едва успел развести огонь, когда стук в дверь ознаменовал приход первого визитера.

Герцог взглянул на часы — было без четверти десять. Он поспешил к двери, однако последовал новый стук, на сей раз более громкий. Визитер явно демонстрировал свое нетерпение.

Грейсон открыл входную дверь и увидел двух женщин, которые были очень похожи друг на друга, но одна из них была гораздо старше и, наверное, являлась матерью другой. Грейсон сразу понял, что молодая женщина была не замужем, а старшая преисполнилась решимости представить ее герцогу; такое случалось уже не в первый раз.

— Да? — нетерпеливо сказал он.

Та, что постарше, покосилась на него.

— Вы давно в Китридже? — сурово спросила она. — Я не видела вас в Хэдли-Грин.

— Я только что приехал, — ответил Грейсон, сбитый с толку ее прямым вопросом.

— Мама, — заговорила та, что помоложе, — может быть, ты вначале представишься, а уж потом будешь задавать вопросы бедняжке джентльмену?

— Прошу прощения, сэр, я — миссис Эдвард Оугл, а это моя дочь — миссис Теодор Блейкли. Мы приехали засвидетельствовать почтение герцогу, который, как мы поняли, решил провести зиму в Китридже.

— Провести зиму в Китридже? — спросил Грейсон. — Вроде старого медведя, который забрел в берлогу, чтобы впасть в спячку?

— Прощу прощения? — Она раздраженно нахмурилась. — Пожалуйста, сообщите герцогу о нашем приходе.