— У принца нет совести, — жаловался Чарлз. Диане было на это наплевать.

— Все мои подруги будут присутствовать, — возражала она.

— Отлично! Поезжай одна, Диана! Но на следующее утро мы отправимся в Шропшир. В Лондоне воздух слишком тяжел, и я не думаю, что он благоприятен для зачатия ребенка.

«Ах, хоть бы воздух оказался настолько тяжелым, чтобы ты задохнулся им», — подумала Диана.

Услышав голос Милли, она метнулась к двери. Грейсон все-таки пришел. Диана посмотрелась в зеркало, чтобы еще раз проверить, как она выглядит.

Милли постучала.

— Войдите, — сказала Диана, и в следующее мгновение в комнату вошел Грейсон, все еще держа в руке шляпу. Милли стояла за его спиной.

— Спасибо, Милли.

Милли посмотрела на спину Грейсона и медленно попятилась, закрыв за собой дверь.

Диана улыбнулась самой ясной улыбкой.

— Я очень счастлива видеть тебя.

— Что случилось? — озабоченно спросил Грейсон. — Ты не больна?

Она покачала головой.

— Я просто отчаянно захотела тебя увидеть.

Его лицо помрачнело еще сильнее.

— Ничего чрезвычайного?

— Чрезвычайное — это ты и я.

Грейсон провел ладонью по волосам и довольно долго смотрел на ковер.

— Ты сошла с ума? — воскликнул он наконец. — Я думал, что-то случилось, что Юстис обнаружил связь и угрожал тебе.

Диана наивно предполагала, что он заключит ее в объятия, но поскольку это было явной фантазией, то Диана сделала другое — бросилась к нему. Она заключила его голову в ладони и поцеловала.

Грейсон сжал ее руки и попытался оторвать от себя, однако Диана вцепилась в него весьма основательно. Он оттолкнул ее сильнее.

— Прекрати, Диана.

Но Диана не собиралась прекращать. Едва он освободился от нее, как она снова бросилась к нему. На сей раз Грейсон действовал грубее.

— Перестань!

Откровенное неприятие с его стороны показалось Диане оскорбительным, и, не долго думая, она залепила ему пощечину.

Грейсон ошеломленно вытаращился, касаясь пальцами того места на щеке, куда пришлась пощечина.

— Вы в самом деле потеряли разум, мадам.

— Негодяй!

— Ты, рискуя буквально всем, позвала меня сюда, чтобы соблазнить? Или обозвать негодяем?

— Как мог ты так поступить со мной? — выкрикнула она. — Как ты мог оставить меня в одиночестве?

Грейсон нетерпеливо вздохнул.

— Я не оставлял тебя в одиночестве, Диана. Я сказал тебе, что наилучший выход для нас — поставить точку. Наша связь позади, и мы всегда знали, что это случится. Я не собираюсь разыгрывать роль благородного рыцаря и отнимать тебя у мужа.

А раньше она надеялась, что именно так и случится.

— Я ненавижу его, Грейсон! — Она вдруг залилась слезами. — Ненавижу всеми фибрами своей души!

У него хватило порядочности сделать вид, что это причиняет ему боль.

— Ненавидишь настолько, что могла бы попросить у него развод?

— Ты ведь знаешь, что я не могу этого сделать, — сердито ответила она.

— В таком случае чего же ты хочешь от меня? — тихо, с угрозой спросил он. — Я не могу относиться к тебе так, как раньше. Тебе больше нет места в моем сердце, Диана, а если говорить откровенно, я вообще не уверен, что ты там была.

Диана ахнула.

— Я не хотел этого говорить, но ты вынудила меня.

— Я люблю тебя, Грейсон.