– Я поняла. Позвоню. Пришлю порнографию. И не буду рваться спасать мир в одиночку.

– Отлично. Это не шутки, Джина. Я, вообще, не должен тебя отпускать в Америку. Ты многое знаешь обо мне, о стране. Нет, не смотри на меня так, я, действительно, волнуюсь за тебя. Раньше злость и обида на то, что ты выкинула, давала мне шанс не признаваться в этом, но сейчас не могу. Я переживаю, как ты будешь жить, с кем ты будешь жить, будешь ли ты жить вообще. Это не даёт мне покоя. Я бы оставил тебя здесь, чтобы всегда знать, что ты в порядке.

– Дерик, – касаюсь его руки и придвигаюсь ближе на диване. – Я буду в порядке. Я большая девочка, и мне не впервой заботиться о себе. Вообще, я не помню, когда этого не делала. Клянусь тебе. Я никогда не сделаю того, что не сделал бы ты сам.

– Тебе напомнить…

– Нет, не отрицаю, что последний случай… хорошо, что обычно бываю чересчур активна, но в Америке я другая. Альора открывает во мне странные черты характера, а Америка… она глушит их. Но там мой дом, где я родилась, и где меня ждут, – тихо произношу.

– Здесь тоже тебя ждут. Тем более теперь у тебя здесь есть недвижимость.

Пихаю его в плечо. Дерик обнимает меня, и я ложусь ему на грудь.

– Будь счастлив, хорошо? Просто постарайся поверить, что это существует, – шепчу, смотря на камин. Всё так же нет фотографий. Всё так же нет присутствия чего то особенного в этом доме, кроме призраков прошлого.

– Я сделаю всё, что возможно.

Мы молчим. В тишине, в его руках, поглаживающих мою спину, я медленно засыпаю. Это так и есть. Когда Дерик рядом я бодрствую, словно вампир в ночи, ищущий тепло его тела. А когда мы отдаляемся, то наступает день, и моя жизнь становится на паузу.

Раздаётся сигнал о том, что кто то едет в нашу сторону. Но недолгий, как тогда, в первый раз. Он заканчивается, как заканчивается и наше время.

– Калеб, – говорит Дерик.

– Да, Калеб.

Я поднимаюсь с дивана, собираю тарелки и несу их на кухню. Дерик убирает документы, а я… я… не могу. Боль моментально появляется в моей крови. Она отравляет сердце, затмевает разум. Прощаться с Дериком невыносимо больно.

Не знаю, что говорить. Не знаю, как правильно вести себя. Не знаю… не знаю, как взглянуть ему в глаза и уйти. Это сложно. Как будто сердце снова разрывается на две части. Одна, самая важная, остаётся у Дерика. Больно. Но ради него и его будущего, я обязана отпустить его. Наша связь всё равно продлилась бы недолго. Это всего лишь химия, а в любовь я верить не хочу. Иначе вся моя жизнь будет перечёркнута.

Мы выходим на улицу. Дерик открывает ворота, а Калеб уже стоит у машины, ожидая меня. Сглатываю комок, разъедающий горло. Нет. Не плакать. Нельзя.

– Что ж…

– Что ж…

Обнимаю Дерика. Его руки крепко прижимают меня к себе. Мой тихий вздох. Закрытые глаза. Его поцелуй в висок.

– Я понял, Джина. Понял, почему ты так поступила в прошлый раз. Прощаться не для меня. – Его шёпот тонет в низких звуках струн скорби внутри меня.

– Тогда просто пожелаем друг другу всего хорошего. Чтобы каждый из нас нашёл свой путь, увидел его и никогда не жалел о прошлом. Я не жалею, – произношу и немного отклоняюсь назад, заглядывая ему в глаза.

– Я тоже. Ни капли. Был бы второй шанс, сделал бы всё то же самое.

Мои глаза горят от подкатывающихся слёз. Кладу ладонь ему на щёку и провожу по ней. Дерик накрывает мою руку своей, целуя её.

– Мой король. Фредерик. Я хочу, чтобы ты знал, ты был первым. Первым во всём. И в поцелуях, от которых голова идёт кругом. И в ссорах, в которых родился мой Хайд. И в сексе, о котором я ничего не знала. Ты был первым, кто увидел во мне больше, чем просто американку с паршивой родословной.