– Вы сказали, что пробило колесо, так?

– Да.

– Его пробили специально?

– Хм… как это специально?

– Выстрелом или чем то острым?

У меня внутри всё холодеет. Видимо, от этого я бледнею, и офицер сразу же прочищает горло.

– Не волнуйтесь, необязательно всё было так, как я спрашиваю. Это стандартные вопросы, чтобы мы имели полное представление о деле. Так ничего подобного не было?

– Я… я не знаю. Вот вы сказали, и теперь я думаю, что меня хотели убить, – шепчу.

– Есть причины для этого?

– Мой бывший… нет, он не плохой человек, но накануне происшествия он был у меня, и я выставила его вон. Он бросил меня у алтаря, а потом обвинял в какой то ереси. Я не знаю… меня что, хотели убить?

– Нет, мэм. По данным осмотра машины, колесо могло пробить из за чего угодно. Такое случается, когда автомобиль приближается к насыпи, – успокаивающе отвечает офицер.

Слава богу. Мне уже хватит уже покушений.

– То есть я просто оказалась не в то время, и не в том месте?

– Скорее всего, так и есть. Ещё скажите, ранее вы не получали никаких угроз, не замечали ничего странного, к примеру, преследования?

– Угроз не было. Меня преследовал только Питер. Но он всё же пришёл ко мне, и мы поговорили. Как поговорили, я сказала ему, что всё кончено, и выставила за дверь. Не думаю, что он на такое способен. Он трус. Да и денег у него нет, чтобы устроить подобное. Так что… это случайность, скорее всего. Да, мне больше нравится именно случайность, – киваю на свои слова.

– Хорошо. Мы найдём их или его. Вы в безопасности. Если вспомните что то ещё, то сообщите мне. Вот мой номер, – он кладёт карточку.

– Да. Конечно.

Подписываю документ о том, что беру всю ответственность за свои слова и ознакомлена с правилами. Мда, весело.

Заперев дверь за полицейским, открываю холодильник, и внутри его ничего нет. Нужно за продуктами идти. Не сегодня. У меня стресс. А номер телефона китайской закусочной так и манит. Острая лапша с мясом. Так и делаю, продолжая валяться в кровати.

На следующий день мне становится лучше. Я выхожу на улицу и наслаждаюсь приятной прохладой. Ладно, ни черта я ничем не наслаждаюсь. Мне холодно. Но я специально назначила встречу с Мег в кафе, чтобы немного развеяться.

– Ты хорошо себя чувствуешь, Редж? Бледная какая то, – заботливо интересуется подруга.

– Нормально. Потеряна до сих пор. Всё идёт по плану обычной безработной. Ты как? Как твой таинственный друг по переписке? Уже собрала вещи, чтобы поехать к нему?

Она сразу же мрачнеет.

– Что такое?

– Он пропал. Не отвечает мне со вчерашнего дня. Обычно мы общаемся поздним вечером, чтобы ему было удобнее. Он всегда отвечает, даже если времени нет или занят, то так и пишет, что ответит немного позднее. А со вчерашнего дня тишина, – жалуется она.

– Ты же читала про психологическую привязанность, верно? Это излюбленный ход маньяков.

– Я уверена, что он не маньяк. С ним что то случилось. Я чувствую это. Он не пропадает на сутки.

– Сутки ещё не закончились.

– Плевать, я знаю – он в опасности.

– И что делать будешь? Рванёшь его спасать? Не считаешь это глупым? – усмехаясь, киваю официанту, принёсшему мне суп.

– Ага, сказала та, кто бросилась спасать своего принца из лап злого принца в отставке. Расскажи ка мне побольше о безумных поступках, – цокает Мег.

– Ну… я то точно была уверена в том, что такое возможно. А ты даже в глаза человека не видела. Нет, ты не поедешь никуда. Если поедем, то вместе.

– Эм? Ты серьёзно это? Редж, я не собираюсь бросаться в омут с головой.