Глава 27

Вернувшись домой, Спенсер чувствовал себя раненым львом. В самом начале он пытался убедить себя, что это всего лишь подавляемая ярость. Бешенство от предательства Эви. От того, что его оставили в дураках. Но спустя несколько дней он понял, что это было нечто большее. Нечто более серьезное.

Ему не хватало Эви.

Чем бы и кем бы она ни была, она проникла в его жизнь. За очень короткое время он привык к ней. Он тосковал по ней, она была нужна ему как воздух. В этом не было никакой логики. Иначе он смог бы просто избавиться от зараженной части себя, которая все еще нуждалась в ней даже после ее предательства, и жить дальше.

— Немного что? — с вызовом спросила миссис Брукс.

— Тепловат, — ответил он, подобрав подходящее слово, чтобы не слишком ее расстроить. Особенно учитывая, как сильно ему не хватало ее лепешек. Он не удостоился ни одного из своих любимых блюд с тех пор, как вернулся без жены.

— Да ну? — с наигранной невинностью поинтересовалась она. Будто не знала, что каждое утро подавала ему холодный кофе. И отвратительную пищу на завтрак, обед и ужин. Не то, чтобы он не понимал, почему она так делала.

Во всяком случае, не после того, как миссис Брукс объявила, что он идиот, раз оставил Эви в Литл-Биллингс. Спенсер не ответил. Снес ее дерзость. Что ему еще оставалось? Поведать всему миру об обмане Эви, чтобы каждый понял, почему он ее бросил?

Миссис Брукс с сопением покинула комнату, оставив его наедине со своими мыслями. Сидя за столом, он повернулся в своем кресле и уставился на цветущие за окном сады. За все эти недели боль в груди не стала меньше. Предательство Эви все еще обжигало. Комом стояло в горле знание того, что первая женщина, к которой его сердце было… ну, неравнодушно… не доверяла ему до такой степени, что врала ему о самой себе.

Миссис Брук вернулась, прокашлялась.

— У вас посетитель.

— Кто?

Она задрала нос и уничижительно посмотрела на него.

— Ваш тесть, мистер Косгроув, — она произнесла это имя с надеждой, что отец Эви явился побранить его. Маловероятно. Он достаточно знал ее отца. Бесхребетного человека, живущего в тени своей величественной жены. Вероятно, явился за деньгами, прознав, что Эви вышла за виконта. Новая родственная связь с туго набитыми карманами представляла собой исключительную возможность.

— Проводите его.

Мгновение спустя слабовольный отец Эви уже стоял перед ним со шляпой в руках.

Еще немного погодя, Спенсер поднялся, чтобы поприветствовать его, несмотря на то, что был определенно не в настроении принимать посетителей, в особенности, родню Эви. В частности этого дурака. Что за человек позволит своей дочери пожертвовать своим добрым именем и участвовать в обмане? Даже ради другой дочери.

— Буду краток, — начал Генри Косгроув, шагнув вперед.

Спенсер обогнул стол, не желая предлагать ему рукопожатие, но думая, что он должен это сделать. Он проделал уже половину пути, когда его тесть уронил свою шляпу, отвел руку и ударил Спенсера в лицо.

Спенсер пошатнулся от неожиданного удара, но стол позади него не дал ему упасть. Прижав ладонь к глазу, он посмотрел на своего тестя.

— Это еще за что, к дьяволу?

— Предполагается, что отец должен защищать свою дочь, — Косгроув вытянулся, весь красный, его трясло от ярости. — Должен признать, я не слишком-то заботился о ней все эти годы, но надеюсь, никогда не поздно начать.

— Ваша дочь не нуждается в защите, — насмешливо произнес Спенсер. — Она с успехом защищается сама.

Косгроув решительно кивнул.

— Да, ну, выбор у нее был небольшой.