— Очень хорошо, — захлопнув рот в жесткую линию, она спрыгнула с кровати. — Это из-за того, что я сказала о вдове Кросс? Я никого не оскорбила. У вас нет причин заступаться за нее. Местные нормально к ней относятся.

— Ей трудно, но она справляется, — глаза девицы вспыхнули. — И такой джентльмен, как Питер Шеффилд бегает за ней…

— У нее есть поклонник?

— Скорее влюбленный по уши щенок, вот кто он, — она презрительно фыркнула.

Это заявление не должно было взволновать его, не должно было тяжким грузом лечь на его сердце. Сам Йен часто задавался вопросом, не вышла ли Линни замуж за другого… тогда это объяснило бы оставшиеся без ответа письма. Поклонник не должен заставлять его медлить. Наоборот, Спенсеру должно быть легче, что она нашла себе джентльмена, который заботится о ней.

Тогда почему у него сжимались кулаки при мысли, что какой-то безликий мужчина осмелился идти по стопам его кузена?

И было ли это истиной причиной?

Служанка покинула его комнату с монетой, зажатой в руке.

Спенсер быстро оделся, его движения были сердиты. Через несколько минут он признал, что его гнев был направлен на себя. Потому что он лгал. Себе. Призраку кузена.

Да он только что ласкал другую женщину… а все время думал о миссис Кросс. Линни! Женщине, которая всю войну стояла между ним и Йеном на золотом пьедестале, охраняемая, почитаемая. Сегодня он наконец-то встретил ее. И все, что он хотел сделать, это стащить ее с высокого пьедестала и самому испробовать ее женские прелести. Он фыркнул от отвращения. Он должен обладать большей честью, большим уважением к Йену, а думать о ней, как о женщине, чьи прелести он жаждал испробовать.

Вышагивая по комнате, он царапал ботинками деревянные доски пола, когда принял решение спуститься вниз в пивную, решившись утопить чувство вины в выпивке. Завтра он встретится с сыном Йена, убедится, что тот в безопасности и в хороших руках, а затем уедет и забудет эту ужасную одержимость миссис Кросс.

И куда поедет?

Он отбросил неприятный вопрос в сторону. Он продал свой офицерский патент. Он не мог вечно прятаться от действительности своего нового положения. Он должен встретиться со своими обязанностями. Кислый привкус наполнил его рот. Если бы он только мог найти какой-нибудь способ обзавестись положенной невестой и принять бразды правления как виконт Винтерс без необходимости терпеть Высший Свет и его фальшь. Да он охотнее вынес бы поле битвы и пообедал бы под пушечными залпами, чем прогуливался по бальной зале светского общества, где белоручки аристократы высказывались о войне, а сами воевать не отважились бы.

Входная дверь постоялом дворе распахнулась. Сильный порыв ветра ворвался в уютное помещение. Мужчина протопал внутрь, отряхивая теплое пальто, словно это могло избавить его от зимнего холода. Трактирщик поспешил приветствовать его, махнув рукой на один из многих свободных столов. В такую ночь деревенские, вероятно, грелись перед собственным очагом.

Джентльмен передал свое пальто служанке и уселся за стол.

Взяв в руку высокую кружку с элем, Спенсер оценивал новоприбывшего, думая, что знал его. Но какова вероятность, что он должен знать кого-то в таком маленьком уголке Йоркшира?

В этот момент мужчина поднял глаза, и их взгляды встретились.

— Лорд Винтерс! Неужели я нашел вас?

Спенсер напрягся, узнав его. Эндрю Бэгби — управляющий делами его недавно умершего отца. Он изменился, постарел, но его певучий шотландский акцент остался таким же.

— Мистер Бэгби, — поздоровался Спенсер, когда худой старик опустился за стол перед ним.

Стянув перчатки, Бэгби растер руки друг о друга.

— Ужасный холод, не находите? Не могу передать, какое облегчение я испытал оттого, что нашел вас.