А потом все неожиданно изменилось.

В 2358-м, одна за другой, с интервалом всего лишь в три месяца, были исследованы две планетные системы в одной обнаружили три астероидных пояса, в другой — два. И все оказались чрезвычайно богатыми. Но самое главное, обе системы располагались много ближе к Солнцу.

И о Сибириаде забыли.

Сначала ушли военные — отправились к новым рубежам. Потом свернули свою работу научники. Потом оказалось, что цены на привозные продукты, еще недавно казавшиеся такими заманчивыми, уже вызывают раздражение. А продукция «Стационара-1» не пользуется особым спросом — и не будет пользоваться, если не изменить расценки.

Этот период Катя практически не застала. Она уже служила во Флоте, рассчитывая получить офицерское звание и, чем черт не шутит, лет через десять — пенсию. Не очень большую, но позволяющую чувствовать себя вполне достойно в любой колонии. На Земле на эти деньги не прожить, но в каком-нибудь тихом уголке вроде той же Сибириады — запросто.

Потом вышел знаменитый закон о женщине-матери. Мол, женщина должна дарить жизнь, а не отнимать ее, и потому в армии женщинам не место. На вспомогательных ролях еще куда ни шло, медики, научный персонал, обслуга… но Кате четко и ясно объяснили, что пилотом ей больше не быть. Закон отменили спустя всего лишь три месяца — метрополия оказалась под угрозой самого настоящего бунта. Но свое черное дело закон сделал — Катя оказалась выброшенной из Флота. С незначительным званием энсина, словно в насмешку присвоенным ей одновременно с вручением приказа о демобилизации. Без пенсии. Почти без денег.

Она вернулась домой, на Сибириаду, и застала полный упадок. Колонии было нечем привлечь инвестиции. «Галакт» еще делал хорошую мину при плохой игре, и мастер-пилот без проблем нашла место… если бы ей за год до того сказали, что она будет радоваться контракту пилота трампа, она съездила бы такому пророку по морде. А тут она и в самом деле обрадовалась — работа, по меркам колонии, считалась высокооплачиваемой. К примеру, Макс получает за три месяца столько, сколько Катя за один рейс.

Девушка вздохнула. Макс — получает. А она… конечно, есть кое-какие накопления, позволяющие продержаться первое время. Полгода, год — не больше. И то при жесточайшей экономии. Вчера она, скажем, ухлопала в ресторане десять ев. Если питаться синтетикой, то на эти деньги можно было бы протянуть недели три.

Она принялась просматривать вакансии. Первые три отпали сразу — требовался обслуживающий персонал на станции Орбита-1 и Орбита-2, оплата по категории «С2» в принципе, не так уж и плохо, но… но профессиональному пилоту переквалифицироваться в клиннинг-оператора (попросту говоря, в уборщика) — об этом не хотелось даже думать. Следующая вакансия выглядела приемлемо — компании «Трансспейс» требовался пилот для выполнения нерегулярных рейсов к навигационным маякам. Инженеры Федерации уже лет сто бились над решением проблемы надежности бакенов, но выходящий из пульсации корабль порождал такую энергетическую волну, что маяки постоянно выходили из строя. В последние годы этими вопросами вроде бы занялся Технический корпус, но, судя по успехам научников от армии, служащие компаний типа «Трансспейс» еще долго будут обеспечены работой.