Мне ни разу не доводилось танцевать до наступления вечера, потому что я весь день была на работе, но Хортенз говорила мне, что ее несколько раз приглашали на чай с танцами в отель «Савой», и утверждала, что это было весьма шикарно.

Тем временем оркестр, состоявший из фортепьяно, саксофона и барабана, наигрывал мелодии в дальнем конце гостиной.

Если я выглядела необычно в своем серебристом платье, низ которого был сделан наподобие восточных шальвар, схваченных у щиколоток изумрудными застежками, то и другие гости были одеты не менее вычурно, а у одной дамы на голове красовалась чуть ли не целая райская птица.

Леди Мэлдрит, маленькая, подвижная особа, похожая на хорошенького длиннохвостого попугая, шумно приветствовала Джайлза:

— О, я так рада, что вы привели с собой вашу новую фотомодель. Мне очень хотелось познакомиться с ней. Ее фотографии в «Вог» просто божественны.

— Вы льстите мне, — ответил Джайлз, не скрывая восторга.

— Ни в коей мере! — возразила леди Мэлдрит, устремляя на меня выразительный взгляд из-под накрашенных ресниц.

Джайлз галантно поцеловал ее руку, но тут появились новые гости, и мы прошли дальше, в глубину гостиной.

Я огляделась. Женщины все до одной были в роскошных туалетах. Все они были ухоженные, изнеженные, с выражением скуки на лице. А мужчины выглядели постарше и казались какими-то отяжелевшими, точно бремя богатства пригибало их к земле.

Джайлз, разумеется, был знаком со многими из присутствовавших здесь гостей. Его моментально окружили женщины, прося сфотографировать их и уверяя, что умрут от огорчения, если он им откажет. Поскольку мною, похоже, никто не интересовался, я прошла к окну в дальнем конце гостиной. Оказалось, что оно выходит в тщательно распланированный английский сад на крыше. Здесь были чудные цветы, в том числе лилии, которые я так люблю, небольшой фонтан и скамьи под апельсиновыми деревьями в кадках. В саду никого не было, и я, надеясь побыть в одиночестве, вышла туда и остановилась полюбоваться лилиями.

Прошло всего несколько минут, как следом за мной в саду появились мужчина и женщина. Я отошла как можно дальше от них, но не услышать их разговора было невозможно.

— Вчера вечером вы сказали, что будете мне звонить, Ральф, — раздраженно произнесла женщина.

— Простите, Элси, но я слишком поздно вернулся с ипподрома.

— Я прождала вашего звонка несколько часов. Мне необходимо было поговорить с вами.

— Я был уверен, что вы развлекаетесь где-нибудь вне дома.

— Это неправда, и вы хорошо это знаете. Как можете вы обращаться со мной подобным образом? Ведь вы знаете о моих чувствах к вам!

— О, Бога ради, Элси, не устраивайте здесь сцен.

— Вряд ли мне представится случай устроить вам сцену где-нибудь в другом месте, не так ли?

Женщина слегка возвысила голос.

Хотя я стояла к ним спиной, но почувствовала, что мужчина смотрит в мою сторону.

— Когда я увижу вас снова? — почти с отчаянием в голосе спросила женщина.

— Не представляю, — равнодушно ответил мужчина. — Как-нибудь увидимся.

Женщина издала восклицание, в котором слышались одновременно и гнев, и слезы, а затем, точно не в силах больше владеть собой, круто повернулась и побежала из сада в гостиную, полную людей.

Я стояла, разглядывая цветы и надеясь, что мужчина последует за ней, но он пересек сад и подошел ко мне.

— Я знаю, кто вы, — сказал он, — позвольте и мне представиться.

Я обернулась и увидела перед собой довольно грузного мужчину. Он был старше, чем я предположила, судя по его разговору с дамой. Вид у него был весьма потасканный, но лет в двадцать он, вероятно, был недурен собой.