– Итак, Новембер, расскажи нам о себе.

Я улыбаюсь.

– Я думала, первое правило этого места – ничего не говорить.

– Ты правда думала, что мы не делимся личной информацией? – спрашивает Аарья. – Знаешь, какое еще правило все нарушают? Запрет на свидания.

Я кашляю, поперхнувшись сидром, а Аарья смеется. Ее громкий, непринужденный смех привлекает внимание некоторых сидящих рядом учеников. Она сурово смотрит на них, пока они не отворачиваются.

– Что ж, в таком случае я рада, что скоро поеду домой.

– Домой? – удивленно спрашивает Феликс.

– На каникулы, – поясняю я.

Аарья и Феликс едва заметно переглядываются, и у меня возникает чувство, что они сделали какой-то вывод. Ищу глазами Лейлу и думаю, не пересесть ли мне к ней.

– Когда попадаешь сюда впервые, чувствуешь себя не в своей тарелке, – говорит Аарья. – Мы все через это прошли. Но что делать, пришлось привыкать. Хотя мы-то все здесь довольно давно. А тебе сколько, семнадцать?

В ответ я только пожимаю плечами.

– Кажется, для этого места я уже старовата.

Феликс макает кусок хлеба в томатный соус и качает головой.

– Дело не в этом. Просто ты первая, кого мы знаем, кто поступил так поздно. Как тебе это удалось? Наверное, стоило огромных денег.

Его интонация и поза заставляют меня повнимательнее приглядеться к нему. Никогда не встречала никого, кто держался бы, как неловкий ботан из клуба дебатов, обладая при этом внешностью привлекательного пирата.

Аарья кивает.

– Я… – Если расскажу им, что у нас никогда не было много денег, получится, что я говорю о своей семье. А если скажу, что не знаю, то выдам свою невежественность по поводу этой ситуации. Черт возьми! Любой разговор здесь напоминает хождение по минному полю. Я смеюсь, чтобы отвлечь их от своего молчания. – Тайны есть тайны, – в итоге говорю я. Краем глаза замечаю едва уловимую улыбку девушки с дредами. – Но хватит уже обо мне. Что скажешь о себе, Феликс? Судя по ударному «е» в твоем имени, ты, скорее всего, британец? – Я делаю паузу. – Ты знал, что твое имя означает «удачливый» или «успешный»? А твое, Аарья, это имя богини Дурги на санскрите, но оно встречается во многих странах. – Постукивая пальцами по столу, стараюсь вспомнить все, что знаю об этимологии ее имени. – Но санскрит мертвый язык, не говоря уж о том, что имя Аарья дается как мальчикам, так и девочкам. Забавно: твое имя такое же переменчивое, как твой акцент. Может, это вообще псевдоним?

Аарья нарочито медленно хлопает в ладоши и громко смеется, отчего сидящие поблизости ученики снова косятся на нее.

– Игра началась! Мне нравится эта девчонка.

Я откусываю кусок лазаньи.

– Новембер, – произносит у меня за спиной мужской голос.

Оборачиваюсь и вижу Эша. Он держится непринужденно, но глаза выдают напряжение. Его черные волосы аккуратно причесаны, а ресницы… да они у него длиннее моих.

– Ой, уйди, Эш, – отмахивается Аарья. – Только мы начали веселиться… – Она ударяет рукой по столу, раздается звон тарелок, и девушка с дредами поднимает голову. – Если ты уведешь от нас Новембер, я останусь с этой церковной мышкой, – она кивает в сторону девушки, – и осликом Иа, – добавляет она, склоняя голову в сторону Феликса.

– Мне, конечно, жаль портить твою игру – вернее, веселье, – говорит Эш голосом, который был бы вполне дружелюбным, если бы лицо не казалось таким суровым, – но Новембер еще многое предстоит здесь узнать, и лучше начать сейчас, пока обед не закончился.