Филиппа махнула рукой, и Фабиан встал, сделал пару шагов навстречу соперникам и поднял пистолет. Затем, громко отсчитав от пяти до одного, он выстрелил в воздух и лошади рванулись с места.

Сидя на самом краешке скамьи, Мисси с горящими глазами наблюдала, как наездники несутся по импровизированному ипподрому. Их кони были само воплощение грации — казалось, еще немного, и они оторвутся от земли и взлетят. Довольно долго скакуны бежали грудь в грудь, и вскоре Мисси не выдержала — вскочила с места, взметнула платок и начала, размахивая им, громко подбадривать подругу:

— Ну давай же, Филиппа! Задай им жару!

Присутствующие мужчины еще больше помрачнели, а Люси и Антуанетта, зараженные настроением Мисси, также подскочили и принялись громко болеть за амазонку на гнедом коне.

— Быстрее, Филиппа! — кричала Антуанетта.

— Покажи им всем! — вторила ей Люси.

Мужчины же все обменивались сердитыми взглядами.

Казалось, скачка так и окончится без явного преимущества одного из участников, но перед самым финишем жеребец Филиппы рванул вперед и пересек черту, более чем на корпус обойдя остальных. Три ее подруги радостно завизжали и обнялись. Несколько мгновений спустя Филиппа передала коня груму и с торжествующим видом подошла к ним.

— Я же говорила вам, что у меня получится! — воскликнула она, размахивая хлыстом.

— Женщина способна на все! — ответила ей Мисси.

— Да уж, это точно, — согласилась Люси.

Пока женщины обнимали и поздравляли победительницу, ее соперники, красные от злости, быстро увели своих жен, слуг и лошадей. Мисси с гордостью подумала, как существенно она изменила жизнь своих подруг, освободив их от пут, надетых на них самодовольными мужьями. Когда четыре женщины подошли к своим мужчинам, на лице Мисси все еще светилась довольная улыбка, но она увяла от одного взгляда на мрачные физиономии джентльменов.

— Надеюсь, теперь ты довольна? — отрывисто бросил Чарльз Филиппе, нехотя протянув ей руку.

Женщина оперлась на нее и, вздернув подбородок, вместе с мужем пошла прочь.

— Ну что, накричалась на сегодня? — елейным тоном спросил Джереми у Люси. Та, не сказав ему ни слова, пошла к своему экипажу.

— Наверное, в следующий раз вы захотите устроить скачки среди ваших дурацких шляпок? — проворчал Брент Антуанетте.

Но женщина лишь бросила: «Да!» — и парочка в молчании удалилась.

Фабиан подошел к Мисси, глумливо усмехнулся и подал ей руку:

— Пойдем, что ли?

Девушка сердито зыркнула на него в ответ.

Всю дорогу к дому семьи Монтгомери она злилась на него и молчала.

— Да уж, вы, мужчины, не умеете проигрывать! — наконец заметила она.

Фабиан мрачно рассмеялся:

— А ты подложила большую свинью своим подружкам!

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Мисси.

На скулах мужчины заиграли желваки.

— Твои действия сделали три семьи несчастными.

— Но это же неправда! Как ты думаешь, нравилось ли этим трем женщинам много лет служить для своих мужей ковриками, о которые те вытирали ноги? Я лишь научила их отстаивать свои права.

— Еще бы, ведь мужчины и женщины равноправны! — фыркнул Фабиан.

— Именно так!

— Но ведь ты не желаешь равенства между нами! — раздраженно возразил он. — Ты не успокоишься, пока мы все не признаем, что вы лучше нас!

— Возможно, так оно и есть!

— Вот и я о том же!

— Ты просто невыносим! Ты никогда не изменишься! Я рада, что не…

Фабиан резко остановил лошадей и замогильным голосом спросил:

— Что, Мисси?

Девушка проглотила ком в горле и быстро произнесла первое, что пришло ей в голову:

— Я рада, что не питаю никаких напрасных иллюзий относительно нашего брака.