|
Партнеры все же. Постепенно мы своими людьми в Голливуде становились, и уже совсем не удивляло, если рядом со мной кто-то из звезд оказывался, кого я раньше только на экране видела. Обычное дело — чему удивляться? Кореец, как человек более непосредственный, поначалу был менее сдержан: как-то с Шэрон Стоун познакомился, которая ему понравилась в “Основном инстинкте”. Это, кажется, в самом начале года было, когда у нас уже съемки шли. И тут Мартен позвал на вечеринку к кому-то, уже не помню, к кому точно. О чем-то мы с ним говорили, о нашем фильме скорее всего, и тут я оглянулась на Корейца и вижу, что глаза у него такие круглые, словно он пластическую операцию где-то в туалете себе сделал. Ему даже говорить ничего не надо было — проследила направление его взгляда и подумала еще, что в чем-то мы с ней похожи. Были похожи. Когда я была Олей Сергеевой, пухленькой блондинкой, — правда, мне тогда многие делали комплименты по поводу сходства с Монро, и я под нее красилась и подражала ей какое-то время, даже специально все фильмы с ее участием просмотрела. И хотя сходством гордилась все меньше и меньше, о нем не забывала — пока ты мне не сказал чуть ли в самом начале наших отношений, что Монро бесцветная пустышка, созданный миф, что я гораздо лучше, что я — индивидуальность и ни на кого походить мне не надо, кроме как на саму себя.
И мысль о сходстве со Стоун мне не польстила — Оливия Лански совсем другая. Волосы у нее черные — после того, как выписалась из клиники, лысая была — ей необходим был парик, и только черный подошел к новому, изменившемуся под руками хирурга-пластика лицу. Я ведь и сейчас парик ношу — их у меня несколько штук, и все исключительно черные, — потому что сколько свои волосы ни отращивай, боюсь, что шрам все равно заметен будет. Вот тебе и касательное ранение… — Бобби, — обращаюсь к Мартену, — мистер Кан у нас поклонник мисс Стоун — не мог бы ты ему помочь… И Бобби помог — подошел и Корейца ей представил. Они о чем-то поговорили немного, и я еще пожалела, что у Корейца английский не настолько хорош, хотя для того, чего ему хотелось, словарного запаса должно было хватить. И тихонько растворилась в толпе, пока он там с ней обменивался любезностями, — она одна была, без бой-френда, может, и сварилось бы там чего у них. Подумала еще, как Кореец будет счастлив, наверное, переспать с женщиной, которая его возбудила с киноэкрана — ну точно возбудила, с чего бы он тогда на нее так смотрел? — и будет ему что мне рассказать потом. А я перемещалась не спеша по залу в сопровождении Мартена, который меня знакомил с теми, с кем не успел еще, и все расспрашивал, какие мне актеры нравятся — и этим поверг меня в серьезные раздумья. Новомодные Бреды Питты и иже с ними, новые секс-символы Америки, совсем не в моем вкусе. Брюс Уиллис — ничего и, конечно же, Шон Коннери. В возрасте, благородный. Я усмехнулась при мысли, что, попади я сюда лет пять назад, наверняка использовала бы любую возможность переспать со всеми более или менее известными людьми. Не из тщеславия, которого не было никогда, а просто из интереса. А сейчас, запади на меня даже всегда нравившийся мне Коннери, я бы отказалась. И не только потому, что он мог в постели оказаться совсем другим и испортить такое хорошее впечатление о нем (как бывало, кстати, со многими мужчинами в моей жизни, которые внешне были приятны, уверенны и солидны, а без одежды либо терялись, либо вели себя по-хамски, либо пытались гонором компенсировать неумение), но в основном по той причине, что мне это неинтересно уже было и совсем ни к чему. Тут Мартен быстренько от меня отошел, оглянувшись, и я сразу поняла, в чем дело: Кореец на подходе. Мартен тогда, в самом начале нашей совместной деятельности, кажется, не прочь был бы со мной уединиться, не предполагая, что все равно ничего не будет, но Кореец его нервировал, внушая, видимо, страх. |
