Хоть кажется мне это старомодным,

В валлийце нашем храбрость есть и сила.

Стояли прекрасные летние дни, и кролики Крестовника, более или менее оправившись от потрясения, связанного с нападением куниц на их жилища, снова вошли в обычный ритм жизни. Колония, получившая название «Победа», процветала. Большую часть обитателей колонии составляли крольчихи, ожидавшие появления потомства; следуя природному инстинкту, они занимались рытьем нор. Самцы же прокладывали длинные ходы — тоннели, соединявшие под землей отдаленные точки кроличьего поселения. Любой охотник, которому приходилось выгонять пушного зверя из норы, знал, как невероятно далеко уходили эти лазы в старой колонии. Впрочем, на основателей «Победы» никто не собирался ни охотиться, не хотел ни вытравливать их из нор — кроликам казалось, что опасения Крестовника совершенно напрасны, несмотря на то что по соседству с кроличьей колонией обосновались горностаи и ласки.

Орех не стал утруждать себя повторным посещением колонии «Победа» — его вполне устраивали сообщения Кихара, что у Крестовника и его кроликов все идет хорошо. Он никогда не встречался с Авенсом, главой Эфрафы, но не видел причин не верить Крестовнику, что тот прекрасно подходит для своей должности.

Старожилы уотершипской колонии, чувствовавшие огромное облегчение от того, что численность их популяции сократилась и жизнь стала гораздо лучше, разделяли точку зрения Ореха.

— Говорят, «отсутствие новостей — это хорошие новости», Орех-ра, — заметил как-то раз Лохмач. — Если бы там случилась какая-нибудь беда, нам тотчас дали бы знать. Два-три кролика из нашей колонии спрашивали меня, можно ли им переселиться туда. Мне бы следовало сначала послать гонца и спросить разрешения у Крестовника, но я был уверен, что он и без предварительной договоренности не станет возражать. Поэтому я отпустил их, велев, чтобы они попросили Кихара указать им дорогу.

Лето уже было в самом разгаре, и вот однажды вечером, когда все кролики спокойно занимались силфли, на лугу появился не кто иной, как Крушина с поручением от Крестовника, который просил Ореха срочно прийти и дать ему совет.

— А в чем дело? Там что-то случилось? Грянула беда?

— Ну, пока настоящей бедой это не назовешь. Но что-то в этом роде, если так можно сказать, Орех-ра. Мы все очень волнуемся и не знаем, что с этим делать. Пока не могу сказать больше, я обещал Крестовнику молчать как рыба. Он сам тебе все расскажет, когда ты придешь. Он еще велел тебе передать — на случай, если нужно будет тебя уговаривать, — что дело касается Эфрафы.

— Эфрафа! — воскликнул Орех. — Да пропади она пропадом! Мне казалось, что мы давным-давно все уладили. Ну что ж, я полагаю, что мы с Пятым выйдем отсюда завтра утром, если не будет дождя. Если тебе не надо возвращаться сейчас же, можешь погостить у нас несколько дней. Поживешь в моей норе, отдохнешь, повидаешь старых знакомых, а когда наберешься сил, пойдешь обратно. Между прочим, ответь мне на один вопрос: почему это я должен идти туда? С чего бы это Крестовнику не прийти ко мне, если он хочет повидаться со мной?

— Он не может прийти сам. Он устраивает большую сходку, — отвечал Крушина. — Я думаю, капитан Лишайник явится туда собственной персоной.

— Лишайник? Ах, великий и всемогущий Фрис, тогда точно без неприятностей не обойтись. Где бы он ни появился, жди беды! Я это уже давно выучил, на собственном опыте.

Орех и Пятый отправились в колонию «Победа» на следующее утро, под защитой Кихара, описывавшего над ними круги. Они добрались до колонии Крестовника только к вечеру, и Главный Кролик был несказанно рад их появлению.

— Как я рад, что вы оба здесь! — воскликнул он.