|
– Вы что, сумасшедший? – удивился Абдулла. – Вы же знаете, что на этой планете нет книг! – Значит, вы проиграли, не так ли? – произнес Сэм. Он чуточку дрожал, ему было очень непривычно разговаривать в такой манере с негром. – В любом случае, мы не группа критиков, обсуждающая за чашкой чая вопросы литературы. Давайте вернемся к главному. Однако Абдулла продолжал кричать о книгах, которые написал Сэм. И тогда Джон, потеряв контроль над собой, вскочил и заревел: – А ну, замолчи, черномазый!??? Джон использовал для обращения к негру слово на эсперанто, прибавив к нему пренебрежительный суффикс. И проделал это великолепно. На какое то мгновенье все были потрясены и притихли. Рот Абдуллы Акмаля при этом остался открытым. Через некоторое время он его закрыл и взгляд его стал торжествующим, почти счастливым. Файбрас прикусил губу. Джон облокотился кулаками о стол и бросил сердитый взгляд. Сэм сделал несколько глубоких затяжек сигаретой. Он знал, что это слово Джону подсказало присущее ему презрение ко всему человечеству. У него не было расовых предрассудков, да и за всю свою жизнь на Земле он вряд ли видел более полудюжины негров. Но он определенно знал, как можно унизить и оскорбить другого человека. И это знание было его второй натурой. – Я ухожу! – произнес Абдулла Акмаль. – Возможно, я отправлюсь домой, и тогда можете быть уверены, что вам придется чертовски дорого платить за то, чтобы получить хоть немного алюминия или платины, Мистер Чарли! Сэм поспешно встал: – Одну минуту! Если вы жаждете извинений, то я приношу их от имени всего Пароландо! Абдулла посмотрел в сторону Файбраса, но тот отвел взгляд. – Я хочу извинения от него и сейчас же! Он указал на короля Джона. Сэм склонился над англичанином и мягко сказал: – Слишком большие ставки, чтобы разыгрывать из себя гордого монарха, Ваше Величество. Своей вспышкой вы, возможно, играете им на руку. Бьюсь об заклад, что они что то замышляют. Извинитесь. Джон выпрямился и произнес: – Еще ни перед одним человеком король Джон не извинялся, тем более перед простолюдином. К тому же перед сарацином! Сэм фыркнул и заговорил, размахивая сигаретой: – Неужели до вашей толстокожей башки Плантагенета до сих пор не дошло, что больше не существует таких понятий, как королевская кровь или священные права королей. Что теперь мы все здесь простолюдины! Или, может быть, все короли? Джон ничего не ответил и вышел из комнаты. Абдулла посмотрел на Файбраса, и тот кивнул. Тогда негр тоже вышел. – Ну, сеньор посол, что дальше? – спросил Клеменс. – Вы все возвращаетесь домой? Файбрас покачал головой. – Нет, я не сторонник поспешных решений. Однако наша делегация приостанавливает конференцию. Пока Джон Безземельный не извинится. Я дам вам срок подумать до завтрашнего обеда. И Файбрас повернулся, чтобы выйти. – Я поговорю с Джоном, – поспешно согласился Сэм, – но он упрям, как мул из Миссури. – Мне очень не хотелось, чтобы наши переговоры прервались только потому, что один человек не может держать свои оскорбления при себе. Мне также не хотелось бы, чтобы прекратилась наша торговля, ибо это означает, что вы не построите свое Судно. – Не выводите меня из себя, сеньор Файбрас. Я не собираюсь вам угрожать. Но меня ничто не остановит, учтите это. Я добуду алюминий, даже если для этого мне собственноручно придется вышвырнуть Джона из этой страны. Или – как другой выход из создавшегося положения – я вынужден буду отправиться в Соул сити и постараюсь сам добыть нужные минералы. – Я отлично понимаю вас, мистер Клеменс. Но вы не учитываете то, что Хаскинг вовсе не стремится к власти. Он только хочет создать хорошо укрепленное государство, граждане которого могли бы наслаждаться жизнью. |
