Второй захохотал:

— У вас, пан Стефан, губа не дура.

— Губа у меня в самом деле не дура, — согласился мрачно Стефан. — А что из этого? Как были мы с тобой, Богдан, на побегушках, так и остались.

— Ничего себе, скажу вам, побегушки! — Богдан незаметно нащупал в кармане рукоятку пистолета. — Мы с вами, пан Стефан, исполнители, и исполнители не какие-нибудь, с нами считаются, и я уверен, что всегда кому-нибудь понадобимся. Только бы живы были.

— О-о! Только бы живы были — это ты точно сказал, Богдан. Пока сила есть, нами и интересуются. А потом?

— На пенсию, пан Стефан.

Стефан скрутил огромную фигу, сунул Богдану под самый нос:

— Видел, дурак? Ты что, член профсоюза?

— А вы сейчас деньги откладывайте.

— С нашей работой — только откладывать!..

— Я вот что думаю... — Богдан осмотрелся вокруг и, убедившись, что никого нет поблизости, сказал, понизив голос: — Нужно нам с вами, пан Стефан, свою жар-птицу ловить. А то в самом деле, на чужого дядьку работаем, по лезвию ножа ходим, а за что? Несколько сот марок, тьфу, скажу я вам...

— Не плюйся, Богдан, и они на дороге не валяются.

— Не валяются, — согласился Богдан. — Да надоело. Этот Лакута в «люксе» шнапс пьет, а мы в коридорах шатаемся...

— Котелок у него варит получше, чем у нас, Богдан.

— Не говорите, просто счастья у него побольше.

— Что-то ты крутишь, Богдан. Не нравится мне это. Я с Лакутой в «Нахтигале» служил, рука у него знаешь какая!

— Была, пан Стефан, была, знаете ли, у него рука, а теперь одно воспоминание.

— Ну скажи, куда целишь?

— Подождите, пан Стефан, обмозговать это дело еще нужно, попьем вот вина, а потом поговорим. Времени у нас сколько хотите.

— Чего-чего, а времени и в самом деле... — согласился Стефан. — Лучше были бы деньги.

Кельнер принес тонко нарезанный сыр. Стефан взял кусочек, бросил в рот, пожевал.

— Разве это сыр? — вздохнул Богдан. — У нас в горах отрежешь полкило овечьего, вот то еда. А тут две сосиски — завтрак...

— На один зуб.

— Мы с вами, пан Стефан, вот что сделаем. Купим завтра мяса, поедем в лес, разведем костер и на шампурах, знаете ли...

— На шампурах вкусно, — проглотил слюну Стефан. Вдруг он вытянул шею в сторону веранды.

— Что там? — заерзал на стуле Богдан.

— Черт бы его побрал! — выругался Стефан. — Все время под ногами крутится...

— Кто?

— Сиди спокойно, не поворачивайся. Тот приехал, с которым мы забавлялись.

— Рутковский?

— Он самый.

— Бежать нужно, может узнать.

— Может.

— Машину оставим на стоянке, а сами за ручей. Там я скамеечку приметил что надо. Скамеечка в кустах, и нас не видно.

Богдан оставил деньги на столе, и они осторожно, чтобы не увидели с веранды, спустились крутыми ступенями к выходу. За ручьем стояла деревянная скамейка — Стефан уселся удобно, вытянув ноги, а Богдан примостился с краю, чтобы наблюдать за стоянкой, где стояли красный «фиат» Рутковского и канареечный «пежо» Мартинца.

...Рутковский сразу заметил Мартинца с Гизелой: они сидели в стороне, с самого краю веранды под соснами. Помахал рукой и увидел, как расплылось в улыбке лицо Мартинца.