Меж тем надо было возвращаться в естественную мирскую жизнь. Оставаться в этом лечебном заповеднике у меня тоже не было никакого резона и я поспешил на асфальтированный пятачок, где собрались все участники недавнего представления.

Жена господина Литвяка вела себя довольно спокойно после такого умопомрачительного спектакля с благоверным супругом в главной роли, где смешались все времена и народности, даже подобие улыбки перекашивало её губы. Мужественная женщина, но то, что преследует определенную цель, нет никаких сомнений. По отношению ко мне, menhanter.

Мои подозрения скоро оправдались. Мне и Сандро предложили посетить государственную дачу № 2 для конфиденциального разговора.

— С кем будем говорить?

— С Чабчало, — последовал спокойный ответ.

Я выматерился, но про себя. Конечно же, с Чабчало, мастером подковерной игры, больше не с кем. И ещё моя беда в том, что я недооцениваю женщин. А ведь генерал Старков предупреждал меня, что Катенька «работает» на себя. По неизвестным пока мне причинам она выдержала паузу, потом продемонстрировала ток-шоу с благоверным и только после решила, что пора нам разделить приятное общество господина Чабчало. Впрочем, поворот событий вполне ожидаем. Очевидно, моим новым «знакомым» во что бы то ни стало нужно найти запускающую дискетку для программы «S». Господин Литвяк, разрабатывающий эту программу, не выдержал титанических нагрузок, и ушел в виртуальный мир. Психиатрическая медицина делала попытки вырвать зашифрованную информацию из заклинившего мозга-сейфа, и неудачно.

— Простите, — обратился я к госпоже Литвяк. — Когда муж взялся заниматься оккультными наукам?

— Когда был младшим научным сотрудником, — последовал ответ.

— М.н.с. — страшная сила, — усмехнулся Сандро. — Они не только страну развалили, но теперь и в потустороннее завернули. Верю: быть концу Света. И зверь 666 пожрет всех нас.

Что там говорить, странно устроен человек, он до последнего вздоха верит, что с его уходом мир прекратит существовать. Мы изо дня в день рвем свои души и тела, чтобы доказать другим свое право на жизнь. И доказываем его, оставляя в душах кровавые волдыри. А многие уничтожают свои воздушные субстанции, и ничего — живут без них.

… В праздничных лучах солнца явился нам белокаменной дом, больше похожий на замок, огороженный чугунной изгородью. Потом с парадного крылечка сбежал легким танцующим шажком человек мне знакомый по ТВ своим подвижным холеным личиком. Улыбался нам, как родным; был галантен и куртуазен.

— Прошу, — любезный владелец ведомственной дачи пригласил нас всех на веранду, где на столе пузатился самовар, горящий золотом, на блюде горбились баранки, а в вазочках кислилось ежевичное варенье. Как говорится, приятного аппетита. — Угощайтесь, ребята, — господин Чабчало был прекрасен в роли хозяина. — Люблю субботу, чувствуешь себя человеком, и то до обеда, а потом… — махнул рукой. — Все суета сует.

Я решил испортить настроение халифу на час и поинтересовался морской прогулкой на яхте «Greus». И что же? Мой оппонент спокойно отхлебнул чай и рассмеялся:

— Я выполнял задание родины, не более того. — И сделал мне комплимент. — Меня предупреждали, что вы, Стахов, человек любознательный.

— Это совершенно верно, — согласился я. — И меня интересует программа «S», вернее её суть. Можно объяснить в двух словах. Я пойму. И Сандро тоже.

Мой боевой товарищ поперхнулся ежевикой, но сделал вид, что так оно и есть: мы готовы понять все, что касается вышеупомянутой «S».