— А что, Ромка, в Сережиных теориях что-то есть! Руки не доходят с делом как следует познакомиться. Просил же тебя, Роман, дать мне его!

— Я дал, и ты спрятал в сейф, — бесстрастно напомнил Роман.

— А, черт, совсем забыл! — Смирнов кинулся к сейфу, но в это время раздался телефонный звонок.

— Майор Смирнов у телефона, — раздраженно бросил он в трубку, но через паузу раздраженную интонацию сменил на деловую. — Через три минуты буду. Слушаюсь! Облава, бойцы! — оповестил Смирнов. — По коням!

VIII

С утра Казарян решил попытать удачу. К десяти устроился в обжитом местечке за забором на улице 1905 года. Малолетняя шпана просыпается поздно, поэтому он был уверен, что Геннадий Иванюк еще не ушел.

В половине двенадцатого тот наконец высунулся на белый свет. Видимо, очень любили родители своего Гену. В щегольской буклевой кепке-лондонке, в сером пальто с широкими ватными плечами, в ботинках на рифленой каучуковой подошве Геннадий Иванюк выглядел франтом. Прямо-таки студент-стиляга.

Казарян вел его на расстоянии, проклиная про себя свою заметную внешность: и чернявый, и перебитый, расплющенный боксом нос, и четкий шрам на скуле. Все это наверняка запомнил Стручок и доложил приятелю, какой именно мент к нему приходил.

В киоске у пресненских бань Иванюк взял кружку пива и выпил не спеша. Посмотрел на часы и направился к метро. Через одну остановку, на Киевской, вышли. Было без пяти двенадцать. Иванюк подошел к пивному ларьку у трамвайной остановки и взял две кружки пива, большую и маленькую.

— Смотри не перепей! — негромко пожелал Казарян, развлекая сам себя.

Неторопливый паренек был Гена Иванюк. Высосал пиво и тихо так, нога за ногу, побрел к углу Дорогомиловской улицы. У пивного ларька остановился.

— Неужели еще пить будешь? — злобным шепотом осведомился Казарян.

Нет, Гена передумал-таки, направился к Бородинскому мосту. Невесть откуда рядом с ним оказался быстрый гражданин. Ромка Цыган?! Гражданин обнаружил профиль, повернувшись к Иванюку и продолжая что-то темпераментно втолковывать ему. Точно, Ромка Цыган. Казарян перебежал к молодым деревцам — поближе бы, поближе. Длинный поводок чреват неожиданностями. Двое были уже на Бородинском мосту.

Зазвенел трамвай. Казарян обреченно смотрел, как вагон поравнялся с любезной его взору парочкой, и Ромка Цыган прыгнул на подножку, сделал приветственно ручкой и уехал к Плющихе.

IX

— Где шлялся? — нелюбезно осведомился Смирнов.

— Где надо, — огрызнулся Казарян.

— Надо здесь. Следователь требует уточнений по делу Витеньки Ящика и Сени Пограничника.

Казарян сел, вытянув ноги, и признался:

— Я сегодня, Саня, Цыгана упустил.

— Что так? — хладнокровно поинтересовался Смирнов.

— На длинном поводке вел, чтоб не узнали, а он на ходу в трамвайчик, и будь таков. Мальчики нам нужны, и чтоб понезаметнее, похожие на всех, как стертый пятак.

— И чтобы роту. Не меньше.

— Иронизируй, иронизируй! Все равно без наружного наблюдения настоящей работы не будет.

— Надо мечтать! Кто это сказал? — задумался Смирнов. — А, в общем, некогда нам мечтать, Рома. Давай-ка по складскому делу пройдемся. Кое-что занятное имеется…

Зазвонил телефон. Оба с ненавистью посмотрели на него.

X

Грабанули известного писателя. Муровская бригада прибыла в роскошный дом на углу Скаковой и Ленинградского шоссе, когда там вовсю шуровали районные.