|
После «Привет, это Кейт» примерно четверть часа не удавалось вставить ни слова. Очевидно, чтение завещания для Изабель не относилось к числу важных событий, потому что она о нем даже не упомянула. Единственное, что занимало ее на данном этапе, – это бурная жизнь студенческого городка и, уж конечно, новые знакомства. Пришлось намекнуть, что речь шла вообще-то о получении высшего образования, но намек пропал впустую – счастливая болтовня продолжалась. Кейт махнула рукой на нравоучения: с Изабель явно все в порядке, а это главное.
– Рис Кроуэлл не давал о себе знать? – спросила она, когда сестра немного выдохлась. – Нет, он все еще в Европе. Но не волнуйся, когда вернется и снова начнет крутиться вокруг меня, я как-нибудь с ним разберусь. Изабель с новыми силами пустилась в рассказы о недавних и насущных событиях. Звонок со стороны вклинился в разговор как раз в тот момент, когда она упоенно описывала одного из сокурсников. Думая, что это насчет завтрашнего дня, Кейт перебила щебет сестры: – Послушай, Изабель, мне звонят, так что давай прощаться. Обещай, что будешь благоразумной! – Ладно, ладно, обещаю. Кейт ответила на звонок. К ее удивлению, зазвучат женский и притом незнакомый голос. – Простите, что беспокою в такой час... – А кто говорит? – Ванесса Маккена. Кейт смешалась, не зная, как держаться, и после неловкой паузы сказата: – Хелло! Чем могу быть полезна? Вначале тон у Ванессы был несколько замороженный, но постепенно в нем появилось больше светской непринужденности. – Сегодня мне звонил Андерсон Смит и в числе прочего упомянул, как вас порадовала возможность получить отцовские фотографии. Спросил, не могла бы я, когда буду осматривать дом Комптона – теперь, как вы знаете, это мой дом, – проверить, нет ли среди его вещей альбомов или архивов такого рода. Я была почти уверена, что фотографии найдутся, хотя бы потому, что чердак забит коробками. Мне было все равно, откуда начинать, вот я за них и взялась. И вообразите, там обнаружился целый ящик всякой всячины, которая в прошлом принадлежат вашему отцу: школьные тетради, грамоты, спортивные трофеи, табели с оценками, ну и, конечно, фото. С радостью передам эти веши вам. Скажем, перешлю по почте... или оставлю в конторе Андерсона. Не думаю, чтобы этим дело и ограничилось, наверняка найдется еще много интересного. Я ведь, знаете ли, перебралась в дом Комптона – временно, пока Брайс в больнице. Отсюда навещать его проще. Здесь пока все как прежде, проникнуто духом прошлого, так что можете в любой момент заехать и бросить взгляд. С радостью буду вам гидом в этой экскурсии. – Спасибо, с удовольствием. – Как соберетесь, дайте мне знать, хорошо? Мне бы хотелось познакомиться с вами поближе, Кейт, ведь как-никак мы теперь родня, пусть даже и не кровная. Я рада, что вы... другая. Уже дав отбой, Кейт сообразила, что даже не поинтересовалась, в каком состоянии Брайс. Однако так было даже лучше – симпатия с ее стороны была бы лицемерием. Она сидела в задумчивости, с телефоном в руке, когда в спальню заглянул Дилан. – Как, ты не спишь? – удивился он. – Я думал, ты с ног валишься. Кто звонил? – Ванесса Маккена. Приглашала пройтись по дому, который получила в наследство. Сказала, что на чердаке полно вещей, принадлежавших отцу, и что кое-что она уже нашла. – Вот как? – Переступая порог, Дилан сдвинул брови. – Надеюсь, ты не бросишься туда немедленно? Тебе нечего делать в Саванне, пока злоумышленник не угодит за решетку. – Да не волнуйся ты так, – вяло ответила Кейт, смертельно уставшая от лекций на тему повышенной осторожности (на сон грядущий не хватало только разговора о взрывах). |
