Братья отправились в «Спруте» Эдуарда, солдаты летели в своем броневичке. По дороге Мишель поведал руководству местного органа ЦАОБ о показаниях пленного тубонда — начальство разволновалось, пообещало проверить важную информацию и не делать резких движений до прояснения ситуации.

— Кто-то из городских магнатов метит на королевский трон Виедры, — сказал Мишель, закончив разговор по видеофону. — Эд, ты представляешь, кто именно мутит воду?

— Приблизительно. В городе полдюжины влиятельных семейств. Наверняка каждому главе клана мечтается стать единоличным правителем. Почти не сомневаюсь, что вступившие в город банды убивают не всех подряд, а лишь конкурентов главного заговорщика. Потом городская стража расправится с буйными варварами, а единственного выжившего магната провозгласят царем, живым богом или верховным шаманом.

— Полковник думает примерно так же. По его словам, убиты патриархи четырех кланов.

— Фелтери убиты?

— Не все. Уцелел Модло Фелтери.

— Командир самого большого отряда стражников. — Эдуард усмехнулся. — Могу поспорить, что первыми погибли его отец, оба дяди и четыре кузена. В таком случае Модло становится единственным наследником громадной купеческой фирмы. А если его наемники выбьют варваров из города, Модло предстанет спасителем цивилизации.

Мишель немедленно передал эти соображения по инстанции. В ответ из департамента сообщили, что пока жив один из кузенов Модло. Этот кузен, средний сын убитого главы клана, объединил своих бандитов с отрядами двух других семейств, и по всему Белому Городу идут уличные бои. Гарнизон земных войск разворачивается, чтобы прекратить кровопролитие.

— Глом выиграет, если не успеет вмешаться, — констатировал Эдуард. — И он мог бы стать хорошим царем. Хотя, между нами, Глом — такая же подлая безжалостная тварь, как все политики.

«Спрут» и броневик уже подлетали к родовому гнезду авейра. Вокруг поместья пока не стреляли, конные и пешие отряды патрулировали окрестности. Машину Эдуарда узнали, устроив бурную пальбу в воздух.

Дорогих Небесных Гостей встречали всем семейством: впереди — Глом, за ним — Конд и Туам, братья и племянники патриарха. Все — при оружии, все — слегка пьяные, все — возбужденные и злые. Солдаты оперативного подразделения ЦАОБ, развернувшись дугой, прибавили беспокойства. Гневно сдвинув мохнатые брови, Глом осведомился:

— Что происходит? Почему не работает видеофон? Почему тубонда нападают на дальние поселения авейра и союзных племен? Почему ваши солдаты взяли в плен моих бойцов? Почему…

— Успокойся, мы разобрались и понимаем, что происходит, — прервал старого вождя Эдуард.

Он коротко изложил свои представления о сегодняшних событиях и о роли Модло Фелтори. Глаза Глома налились кровью, щека задергалась, и глава рода пробормотал неожиданно жалобным голосом: дескать, этот подлый предатель обещал поддержку роду Авейра.

— Модло хотел, чтобы авейра и тубонда убивали друг друга, — объяснил ему Мишель. — В этой войне были бы обескровлены самые сильные племена и городские кланы, а Модло стал бы верховным вождем.

— Он обманул меня! — заорал оскорбленный Глом. — Но почему я, старый хитрец, поверил этой лжи?

— Потому что снова затеял глупые попытки строить интриги за нашей спиной, — укоризненно сказал Эдуард. — Сколько раз объяснял я, что не надо задумывать коварные планы.

Вряд ли его тирада пристыдила Глома — для старого бандита призывы к совести значили немного.