Дебра попыталась высвободить руки.

— А вы тоже останетесь? Вы же сами сказали, что работаете где-то в Аргентине… Разве у вас нет дел? Зачем вам терять столько времени в Англии?

Чуть поморщившись, Энтони объяснил:

— Теперь, когда Генри не стало, Долорес хочет, чтобы я снова жил в Испании. А пока что мне надо уладить дела Генри в Англии.

— Значит, вам придется встречаться с Линдой?

— Зачем? Этим займутся наши адвокаты. Раз Линде, по вашим словам, причитается половина имущества покойного мужа, придется… это учесть. — Он помолчал. — Только это не имеет никакого отношения к нам… к тебе. — Его пронзительные серые глаза словно заглядывали ей в душу. — Дебра, останься. Я не буду тебе мешать, честное слово! Может, на пару дней отлучусь в Лондон. Если хочешь, считай, что меня тут вовсе нет. Дом такой большой… Прошу тебя, дай нам время узнать друг друга получше.

— А зачем вам узнавать меня получше? — Слова выскочили сами собой. — Ведь вы ждали Линду, а вместо нее приехала я. Случайность… Так что никто никому ничего не должен…

— Дебра! — Он стиснул ее пальцы. — Что с тобой? С чего ты взяла, будто я не хочу узнать тебя получше? Дебра… Малышка… — Он прижал ее пальцы к губам, и сердце у нее бешено застучало. — Если бы ты только знала, какая ты… Ты такая… милая… — Он поочередно целовал все ее пальцы. — Ты самая привлекательная женщина из всех, кого мне довелось видеть. И не только внешне… Хотя и внешне ты лучше всех! — Голос у него дрогнул. — Наверное, поэтому я тебя тогда и отпустил, хотя и принимал за Линду. Я хотел о тебе плохо думать, но у меня ничего не получалось, потому что ты чертовски… чертовски соблазнительная.

— Энтони…

— Нет, Дебби, выслушай меня! Ты мне очень нравишься. У тебя есть характер, и это мне тоже нравится. Никогда не встречал такой, как ты. Пожалуйста, Дебра, не уезжай! Не уезжай, пока мы не узнаем друг друга поближе.

Признание Энтони взволновало Дебру. Взволновало и раззадорило. Ей и самой хотелось поверить ему, хотя она отдавала себе отчет в том, что спектакль продолжается. Ведь он не знает всей правды. Только думает, что знает. А когда узнает…

— Извините, — пролепетала она, избегая его взгляда. — Я… я польщена, но…

— Черт побери, Дебра! Да забудь ты о том, что произошло ночью! — кипятился Энтони. — Ведь я принимал тебя за Линду… Постарайся понять, что я пытаюсь тебе сказать. Поверь, я совсем не такой, каким ты меня представляешь. Согласен, я вел себя непростительно. Даже и не знаю, как тебе объяснить, Дебби, но ты помогла мне открыть в себе нечто такое, о чем я раньше не догадывался. Ну позволь мне хотя бы еще немного пожить с этим открытием! Дай мне понять — для себя самой и для нас обоих, — что это такое!

Дебра колебалась.

— Вы заранее предполагаете, — сказала она, тщательно подбирая слова, — что я тоже хочу вас узнать.

— А ты не хочешь? — резко спросил он. — Значит, ты всегда ведешь себя как вчера ночью, когда тебя пытаются… взять силой?

— Да… То есть, конечно, нет! Только не в этом дело…

— Ну а в чем же тогда?

— Я… ну… вы ничего обо мне не знаете.

— Дебра, что ты хочешь сказать? Говори как есть.

— Я хочу сказать, что, может, я не такая… не такая невинная, как вы думаете.