-  Ты не уверен в успехе операции и готовишь запасной аэродром? - догадалась Влада и погрустнела.

    -  Ты же знаешь, я всегда так делаю, - не стал отпираться Стас. - Если нам не удастся вычислить Карабаса, придется потом оправдываться перед ним. В прошлый раз у меня это получилось плохо.

    -  Даже суд присяжных вряд ли нас оправдал бы за то, что мы собираемся сделать. А уж суд бандитов…

    -  Мы все-таки подъедем к киоску, хорошо?

    Губы Стаса превратились в тонкую розовую ниточку, и Влада решила с ним не спорить. Все равно он сделает то, что задумал.

    -  Тогда нужно ехать прямо сейчас. Не заставлять же Самохвалова лишний час лежать в позе?

    -  Их нельзя надолго оставлять одних, - мотнул Стас головой в сторону комнаты. - Мало ли что Самохвалову в голову взбредет. Да и с гримером мы первый раз работаем вместе. Побудешь с ними, ладно? А я мигом, одна нога здесь, другая там.

    Влада нахмурилась. Оставаться одной с двумя взрослыми мужчинами ей не хотелось.

    -  Сядь в уголке на стуле, держи в руках пистолет и чуть что стреляй резиновыми пулями, - посоветовал Стас.

    -  Молодые люди! - позвал их гример.

    Стас, мгновенно выхватив пистолет, открыл дверь, выждал пару секунд, потом точно так же открыл дверь, ведущую в комнату.

    -  Принимайте работу, - сказал гример, не обратив ни малейшего внимания на пистолет.

    -  Как, уже? - удивился Стас.

    -  Накладка у меня была приготовлена заранее, я ее только наклеил и края подмазал, - объяснил гример. - Ну и еще кое-какие манипуляции произвел. Пожалуйста, Еще-Не-Труп, не шевелитесь пару минут, пусть заказчик примет работу, - попросил старик Самохвалова.

    Тот лежал на полу, лицом вниз, нелепо вытянув левую руку. В голове его темнело отверстие, из которого стекала, быстро застывая, струйка крови; из-под левой лопатки уже вытекла и теперь застывала, на глазах леденея, маленькая темно-красная лужа.

    От запаха крови Владу замутило. И не только от запаха. Она впервые видела результаты своей работы вблизи, когда не нужно было прыгать в машину и заметать следы. Чувство смертельной опасности притупляет или вовсе отменяет все остальные чувства; сейчас опасности не было.

    -  Что с тобой? - повернулся к ней Стас.

    Влада проглотила застрявший в горле комок. От этого ее чуть не вырвало, но она каким-то чудом справилась со своим взбунтовавшимся желудком.

    -  Ничего. Я в порядке, - отстранилась она от Стаса.

    -  Я вижу, моя работа одобрена, - удовлетворенно констатировал внимательно наблюдавший все это время за Владой гример.

    -  Мне можно пошевелиться? - подал голос Самохвалов. - Не представляю, как в этой «удобной» позе можно находиться хотя бы полчаса.

    -  Сейчас я облегчу ваши страдания, - продребезжал гример. Он подошел к Самохвалову, вынул из кармана халата фломастер, поставил чуть заметные точки на линолеуме рядом с левым плечом, коленом и прямо перед носом Самохвалова.

    -  Это контрольные точки. Когда придет зритель, ради которого был затеян наш спектакль, вы должны вновь лечь так, чтобы точки были возле левого плеча, около колена и прямо перед вашим лицом. Вы можете двигать руками и ногами сколько угодно. Можете даже сесть - но только через четверть часа, когда кровь окончательно застынет.

    Самохвалов с облегчением изменил позу и стал похож просто на человека, имеющего странную привычку спать в наручниках.