На крыше, кстати, стреляли - вначале трижды прозвучали выстрелы из пистолета, потом очередь из автомата и снова три выстрела из пистолета. Но над срезом стены не показалась ничья голова.

    Стас, успевший немного отдышаться, заскочил в дежурку, взял в шкафу четыре обоймы для своего нового пистолета - эти необычно широкие магазины он заприметил еще во время зачистки флигеля - и, попросив Четвертого вывести программистов к сторожке, выбежал во двор.

    Горчичник поднялся на крышу по лестнице. Единственное место, где она могла быть, - за балдахином в его спальне. Наум поднялся вслед за Горчичником на крышу, произошла перестрелка. Кто в ней победил? Если бы Наум, он показался бы на краю, сообщил радостное известие. Если Горчичник, то что он сейчас будет делать?

    На крыше вновь стреляли из автомата, и не по Стасу. Значит, Наум еще жив. Есть ли на крыше укрытия? Какие-нибудь вентиляционные трубы, бетонные выступы, за которыми можно спрятаться, должны быть.

    Стас, решивший было вначале подняться на крышу вслед за Наумом, раздумал. Выход на крышу, вполне возможно, простреливается, нужно искать другое решение. Только вот знать бы, где его искать…

    Стас пробежал вдоль стены особняка направо, в сторону гаража, повернул за угол и чуть было не врезался в мужчину, только что спрыгнувшего с пожарной лестницы. Была она короткой, доходила только до потолка высокого первого этажа, и после прыжка мужчина, не устояв, опустился на четвереньки. На нем был черный милицейский бронежилет, в правой руке, прижатой силой тяжести к земле, чернел пистолет.

    Это был Горчичник, второй и последний.

    Он чем-то напоминал людоеда из самой первой Игры, хоть и не был таким толстым. Но, так же как в первой Игре, смертельно усталому и голодному Стасу очень хотелось его убить.

    Они выстрелили друг в друга практически одновременно. Пуля Горчичника, как понял мгновением позже Стас, пролетела совсем рядом с его ногой где-то на уровне колен - задрать ствол пистолета выше Горчичник не успел.

    Пистолет Стаса чуть слышно щелкнул. Осечка? Да нет, пуля Стаса вошла «людоеду» ровнехонько меж глаз.

    Горчичник ткнулся носом в землю и замер, словно заколотый боров.

    «Да это же ПСС, знаменитый пистолет российских спецслужб! - сообразил наконец Стас. - И выстрелов в «гареме» не было слышно не из-за визга девчонок, а потому, что пистолет бесшумный! Патроны у него особые, удлиненные, потому и рукоятка широкая…»

    Стас хотел было всадить в Горчичника еще одну пулю, но не успел: кто-то выстрелил сверху.

    Стас попытался отпрыгнуть в сторону, но сил на прыжок уже не было, и он просто завалился набок, пытаясь отыскать на фоне серого неба силуэт стрелявшего и, если очень повезет, попасть в него.

    Сверху выстрелили еще раз, и только теперь Стас понял: это Наум всаживает в уже мертвого Горчичника пулю за пулей.

    Видно, есть за что…

    Стас встал, махнул рукой:

    -  Спускайся. Уходим. А Кукловод вам не попадался?

    -  На первом этаже наш Кукловод, первая комната слева, - хмыкнул Наум. - Можешь полюбоваться, пока я спускаюсь.

    Стас, задыхаясь и с трудом делая каждый шаг, влетел в особняк, заскочил в первую комнату слева.

    Карабас сидел на полу возле степы. Над правой бровью его была дырка, вытекшая из нее кровь уже запеклась. Еще две пули он получил в грудь - против «калаша» не устоял легкий бронежилет, который Кукловод, оказывается, всегда носил под рубашкой; а так-то он вовсе даже не был толстым.