– Ты моя. Ты принадлежишь мне, – его шумное дыхание ударяет по моим губам. Они снова сухие. Я облизываю их и упрямо поджимаю.

– Нет. Слэйн, отпусти меня. У нас полно проблем. Я чуть не убила твоего отца, и я…

– Мне насрать. Ты моя. Скажи это, и я уйду.

– Ты врёшь. Ты не уйдёшь. И ты ругаешься, – замечаю я, приподнимая уголок губ.

– Насрать. Я плохой. Я дерьмо. Я грёбаный маньяк. Ты моя. Скажи это. Ты моя. Ты будешь ждать меня. Ты будешь убегать от меня, а я буду тебя ловить. Ты будешь всегда такой упрямой. Ты моя. – Его ладонь ложится мне на ягодицу, и он стискивает её пальцами. От этого я приоткрываю губы, и моё тело ударяется о его. Чёрт, не одна я психопатка возбуждённая. Я чувствую его длину сквозь ткань брюк. Чувствую, как мои трусики намокают.

– Тебя заводит факт того, что ты не можешь меня поймать? – догадываюсь я.

– Разве я тебя уже не поймал? Ты влюблена в меня и не можешь сопротивляться зову своего тела. Ты обожаешь мой член и умоляешь, чтобы он всегда был внутри тебя. Ты защищаешь меня. Ты грёбаная психопатка. И это всё моё. Для меня. Да, Энрика? Для меня ведь? – спрашивает он и склоняет голову набок, прищуривая глаза.

Придурок.

– Манипуляция не сработала, Слэйн. Отвали. – Ударяю его по руке. Он отпускает меня, и я быстро отхожу от него на пару шагов. Почему здесь так жарко? Почему мне нечем дышать?

– Зачем тебе всё это? Хочешь унизить меня? Снова бросить меня? Нет. Не получишь. Ты никак не можешь влиять на меня и использовать мои слова против меня. Понял? Нет. Ты сам сказал, что у нас нет никакого будущего. Раньше ты говорил, что оно есть. Ты чёртов лабиринт противоречий. Иди лечись, – шиплю я.

– Ты думаешь, что я болен?

– Да… ну да, ты болен и преследуешь меня. И ты… немного… наркоман. И… болен. Да, болен…

– Тобой? – подсказывает он.

– Уж тебе лучше знать, Слэйн. Буквально недавно ты хвалился тем, скольких ты трахнул, – злобно огрызаюсь.

– А ты ревнуешь! Это потрясающе. Я знал, что ты будешь ревновать, но ты ничего не сделаешь, чтобы оградить меня от женщин. Но если я узнаю, что какой то придурок прикоснулся к моему произведению искусства, то он станет трупом. И поверь мне, я лично проверю, чтобы его похоронили, – с улыбкой говорит Слэйн. Меня бросает в дрожь от его слов. Он шутит, да? Хотя… он уже убивал, у него немного нарушена психика. Боюсь, что он исполнит свою угрозу.

– Итак, когда мы объявим о помолвке, Энрика?

– Что? – выкрикиваю я. – Какая к чёрту… подожди, дай мне минуту.

Выставлю руку вперёд, пытаясь дышать нормально. Что? Что? Какого хрена?

– Как ты так быстро перешёл от нашего расставания к помолвке? Ты в своём уме? – выпаливаю я.

– Абсолютно. Сегодня я даже не употреблял успокоительные. Я дал тебе время свыкнуться с этой мыслью. Его прошло достаточно.

– А тебя не волнует то, что между тем вечером и этим днём прошло много времени, появилось множество сложностей, и мы расстались? – шокировано спрашиваю, глядя на него.

– Нет, – отвечает Слэйн, равнодушно пожимая плечами. Он псих.

– Так, – сжимаю голову руками, медленно оседая на пол. – Так, я хочу выпить много много виски. Я хочу долго долго блевать. Может быть, тогда эта дурь выйдет из моего тела?

– Энрика, всё не так драматично, как тебе кажется, – Слэйн подходит ко мне и садится на корточки напротив меня. Боже мой, как ему не больно? У него стальной член и в него впивается шов от брюк. Я удивлена, что его брюки ещё не треснули.