– Кто это? – прошептала она.

Эти лица были незнакомы Оливии. На снимках Натали она их тоже не встречала. Да и глупо было воображать себя родственницей Сибрингов. Пришло время взглянуть правде в глаза.

– Может, это моя бабушка?

– И твой дедушка. В день свадьбы.

Оливия тоже так подумала. Но ее внимание привлекли в первую очередь лица. Мужчина и женщина улыбались.

– У них добрые лица, – сказала Тесс.

Оливия кивнула, сглотнув подступивший к горлу комок.

– Как ты думаешь, они еще живы?

– Судя по тому, что написано в некрологе, нет.

Но Тесс не теряла надежды:

– Может, в конверте есть адрес, и мы их найдем?

Содержимое конверта они еще не разбирали. Если Кэрол и оставила им письмо, то оно могло быть только там.

Оливия так боялась не обнаружить письма, что готова была спрятать конверт и никогда его не открывать.

Но здравый смысл возобладал. Да и сколько можно играть в прятки с судьбой?..

Вскрыв конверт, она достала оттуда водительское удостоверение Кэрол и страховой полис, а также банковский счет, закрытый три года назад. В конверте оказались газетные вырезки, одна из которых рассказывала о выставке фотографий, «реставрированных Отисом Турманом и Оливией Джонс».

Было здесь и свидетельство о смерти родителей Кэрол. Они умерли уже после рождения Тесс.

Не на шутку разозлившись на мать, Оливия достала из конверта последний документ, завернутый в чистый лист бумаги, – банковский счет.

И счет был открыт. Последняя запись сделана три месяца назад, то есть за месяц до смерти Кэрол. Но внимание Оливии привлекла не дата, а сумма.

– Сто пятьдесят три доллара? – выдохнула Тесс.

– Нет, дочка. Сто пятьдесят три тысячи долларов. И еще мелочь, – промолвила Оливия.

Тесс озадаченно поправила очки.

– Вот это да! Как много!

– Да, много. – Оливия прижала руку к груди и с трудом перевела дух. Обняв Тесс, она сказала: – Твоя бабушка оставила нам эти деньги в наследство. Теперь ты сможешь получить хорошее образование.

– А хорошая одежда?

– Одежду я куплю на свои деньги. На бабушкины деньги ты будешь учиться.

– Она так написала?

– Нет, но она бы рассудила именно так.

– А одежду тебе мы тоже купим?

– Нет, это деньги на учебу.

– А на поездку – для тебя?

– Нет.

– Почему?

Когда Тесс заснула, Оливия поняла, почему она не возьмет ни цента из денег Кэрол для себя. И тогда ей вдруг захотелось выговориться.

Сунув банковский счет в карман шортов, она вышла из дома и побежала по тропинке через лес. Луна освещала ей путь к домику Саймона. По дороге Оливия старательно разжигала в себе гнев, и когда она поднялась на крыльцо, ее всю трясло от ярости.

Саймон лежал на диване и читал. Увидев ее через застекленную дверь, он мигом вскочил с дивана. На ходу поправляя очки, он бросился открывать дверь.

Протиснувшись мимо него в коридор, Оливия протянула ему банковский счет и, скрестив руки на груди, смотрела, как он читает. Саймон пробежал глазами текст и хотел было что-то сказать, но, взглянув ей в лицо, передумал и слегка кивнул головой.

Оливия только этого и ждала.

– Я просто вне себя! – воскликнула она. – Как она могла со мной так поступить? Неужели она думала, что мне нужны ее деньги? Где она была последние двадцать лет? Или она не знала, что упущенное не вернуть? Не смотрела семейные телепередачи? – Оливия решительно подбоченилась.