Когда она, наконец, вышла, он взял ее за руку и повел к себе в дом, где они снова были близки, и это было так же, как в первый раз, даже еще прекраснее – и так же неуместно и неправильно. Но это же ненадолго, и он заслужил этот миг удовольствия. В его жизни было слишком много горя. У него нет никаких надежд, он не строит планов на будущее. Он перестал задумываться о будущем четыре года назад. Но ему было приятно узнавать, какие ласки ей нравятся, и слышать, как его имя срывается с ее губ, сливаясь со вздохом наслаждения. И даже обратный путь к дому, который они проделали в молчании, был для него как продолжение близости.

И как теперь не надеяться на следующее свидание? В этот раз они даже не дошли до его дома. Она выбежала к нему в одной ночной рубашке, и он занимался с ней любовью, прислонившись спиной к клену, – она такая легкая, что ему не стоило никакого труда поднять ее. Так он любил впервые и сказал бы ей об этом, если бы не был так смущен.

Они понимали и чувствовали друг друга без слов. Когда взошло солнце, реальность вернулась.

Для Саймона август был связан с ожиданием урагана, бушевавшего на Атлантическом побережье. Этот ураган, не первый и не последний за сезон, по прогнозам, обещал стать самым сильным. Саймон давно следил за его неумолимым приближением к Род-Айленду.

Что ни говори, а думать об урагане легче, чем думать о том, что Оливия скоро уедет из Асконсета.

Глава 25

Сюзанна давно не разлучалась с Марком так надолго. Когда она с детьми проводила лето в Асконсете, он часто навещал их по выходным. Но этим летом Марк запланировал деловую поездку на время ее пребывания в Род-Айленде – иначе ему пришлось бы ехать осенью. Хотя они каждый день созванивались, Сюзанна всерьез подумывала о том, чтобы слетать домой повидаться с ним, пока он не уехал.

Ее желание исполнилось. Сюзанна только спустилась в прохладный винный погреб, где собиралась выбрать под ходящее вино к копченому окороку, как вдруг на лестнице послышались шаги. В коридоре было темно, но ошибки быть не могло. На ступеньках стоял Марк и с улыбкой смотрел на нее.

– И что же эта красотка делает в холоде и темноте? – спросил он.

Она рассмеялась. Это не привидение – это и в самом деле он. Сюзанна сразу забыла про вино и крепко обняла его за шею.

– Ждет, когда ее спасет прекрасный принц, – ответила она, целуя его. – Ты прочел мои мысли.

– Я соскучился по тебе.

– А как же Детройт?

Он улыбнулся:

– Я передумал в последний момент – в аэропорту, и до сих пор об этом не жалею. – Он обнял ее и с напускной суровостью заметил: – Не люблю, когда ты здесь задерживаешься.

– Охотно верю, – ответила она. – Ты похудел. Я оставила тебе тонны еды – ты, наверное, ничего не ел?

Он положил руки ей на плечи.

– Ты должна была сказать, что тебе тоже не хочется здесь задерживаться.

– Да, не хочется. Но раньше ты вызволял меня отсюда гораздо скорее.

– И опять ты говоришь не то, – поддразнил он ее. – Ты должна сказать, что ненавидишь Асконсет, что тебе наплевать, что говорит Натали, что ты не хочешь плясать под ее дудку и работать в ее команде.

– Не хочу – и что с того? Но я никогда не говорила, что ненавижу Асконсет. По правде сказать, мне здесь даже нравится.

Он коснулся ее щеки.

– Я ожидал услышать другое, но все равно бы не поверил. Ты выглядишь отдохнувшей, загорелой и посвежевшей.

– Август выдался солнечным и жарким. А отдых мне только снится. Я уволила уже вторую кухарку, которую наняла мама.

– Уволила?

– Эта Фиона – сущее наказание! Теперь я сама этим займусь.