Оливия с грохотом отодвинула стул и встала.

– Я ухожу. Разговор слишком далеко зашел, и я… я…

– Ну что ты? – нахмурилась Натали. – Не хочешь слушать? Едва заслышав имя Саймона, ты пытаешься сбежать. Хватит прятаться, Оливия. Настало время делать выбор.

Оливия оторопела. Дрожа, она опустилась на краешек стула.

Натали обратилась к Грегу.

– Саймон ни на что не претендует, – сказала она с неожиданной убежденностью. – Он выполняет ту же роль, что и его отец, но виноградник никогда не принадлежал Карлу, Он принадлежит мне.

Грег не сдавался:

– Если то, о чем ты пишешь в книге, правда, Карл – равноправный владелец виноградника. Ты и Карл – главные действующие лица. А отец был в вашей тени. Вы, наверное, смеялись над ним!

– Если бы Карл позволил себе смеяться над твоим отцом, – холодно процедила Натали, – я бы его уволила. Александр был моим мужем. Я никому бы не позволила насмехаться над ним и сама этого никогда не делала. Я любила его. Если бы мне удалось привить ему любовь к земледелию, я бы это сделала, но его все это не очень интересовало. У него не хватало терпения сидеть на ферме и изо дня в день ухаживать за виноградом. Он был общительным человеком, и я выделила ему ту часть работы, которая требовала умения общаться с людьми. И он был счастлив и доволен своей ролью. Он чувствовал себя значительной фигурой и считал, что прожил жизнь не зря. Я дала ему все, что могла дать. Грег обиженно заметил:

– Он дал тебе имя, в то время как Карл бросил тебя и ушел на войну. Благодаря отцу у тебя появилась цель в жизни. Он заслужил гораздо большего. Он имел на это полное право.

Слова Грега больно задели Натали. На лице ее резко обозначилась каждая морщинка, голова мелко затряслась от ярости.

– Имел право? Имел право, говоришь? Я бы советовала тебе с осторожностью употреблять это выражение. Человек изначально не имеет права ни на что. Он должен заслужить награду, будь то деньги, уважение или любовь, дом или машина. Или виноградник. – Глаза ее горели гневом. – Имел право! Да твой отец разрушил все мои надежды, и все-таки я осталась с ним. Я работала, чтобы возродить виноградник, даже если это отнимало драгоценные минуты общения с тобой и Сюзанной. Я работала, потому что он не хотел и не умел. И я дала ему больше, чем любая другая на моем месте. Имел ли он на это право? Не думаю. Если он так считал, то глубоко ошибался. И если внушил тебе это, то сделал двойную ошибку. Ты не имеешь права владеть тем, что не заслужил, и прежде всего это касается твоей жены!

«О Боже!» – мысленно охнула Оливия. Разгорается самая настоящая ссора. Оставаться здесь просто неприлично, но у нее не хватило смелости уйти. Она притихла в надежде, что о ней забудут.

Опершись ладонями о стол, Натали в упор смотрела на сына.

– Ты считаешь, что Джилл принадлежит тебе целиком и полностью. А что ты сделал, чтобы заслужить ее? Дал ей свое имя? Жилье, в котором она коротает время, пока ты работаешь? Деньги, одежду, пищу? Очнись, Грег! Времена переменились. Ей ничего этого от тебя не нужно. Она сама в состоянии заработать себе на жизнь. Ты имеешь право только на вторую попытку, потому что она поклялась быть тебе верной женой и должна дать тебе еще один шанс. Насколько я вижу, ничего другого ты не заслужил. И никогда ничего не получишь, если будешь считать, что все тебе чем-то обязаны. Тебе никто ничем не обязан, Грег. И меньше всего Джилл. Если она тебе нужна, сражайся, борись за нее. Заслужи ее.

Ее слова попали в цель, потому что Грег как-то сник и замолчал.

– Ну зачем ты так? – укоризненно промолвила Сюзанна.

Мать нахмурилась и сложила руки на коленях.