Прошло несколько бесконечно долгих мгновений, и дверь вновь открылась.

— Теперь можете заходить, босс, — объявил мой телохранитель. — Они убрались.

Я покинул свое место у стены и зашел в комнату. Первый же взгляд вокруг подтвердил слова Гвидо. Джинны удалились в неизвестном направлении. Удивительно, но первой моей реакцией было чувство обиды, что они ушли не попрощавшись.

Кроме того, я почувствовал, что хочу вина, но подавил это желание и присел на край кровати.

— Ну хорошо, Гвидо, — сказал я. — Так в чем было дело?

— Вы уж извините, что я так на вас налетел, босс, — совершенно неизвиняющимся тоном начал мой телохранитель. — Вы же знаете, обычно я так себя не веду.

— А что же сейчас?

— Делал свою работу, — парировал он. — Как ваш телохранитель, я старался защитить вас от тяжких телесных повреждений, а возможно и от гибели. Именно за это, в соответствии с должностной инструкцией, мне и платят.

— Защитить меня? От этих двоих? Да ты что, Гвидо! Они же просто спорили, да и спорили-то не со мной. Просто мелкая семейная перебранка.

— Просто спорили! — воскликнул мой телохранитель, надвигаясь на меня. — Вы что, думаете…

Внезапно он замолчал и отступил назад, тяжело дыша.

Я не знал, что и подумать. Гвидо на моей памяти никогда еще до такой степени не выходил из себя, но я совершенно не мог вообразить, в чем тут может быть дело.

— Простите, босс, — наконец сказал он уже более нормальным тоном. — Положение было очень рискованное, и я до сих пор еще немного не в себе. Но сейчас буду в порядке.

— Какое еще рискованное положение? — возмутился я. — Они же просто…

— Да знаю, знаю, — произнес он, жестом призывая меня замолчать. — Они просто спорили.

Он глубоко вздохнул и похрустел пальцами.

— Знаете, босс, я все время забываю, насколько вы в этих делах неопытны. То есть по части магии вы, может быть, всех за пояс заткнете, но вот в моей области, то есть там, где надо говорить и действовать без лишних церемоний, вы все еще сущий младенец.

Что-то во мне порывалось возразить, поскольку за эти годы я побывал-таки в кое-каких серьезных переделках, но я промолчал. Гвидо и его кузен Нунцио были в своем деле экспертами, а уж мнение экспертов я за эти годы уважать научился.

— Понимаете, босс, люди говорят, что парни вроде нас с Нунцио мало чем отличаются от полицейских… Мы играем в одну игру, только в разных командах. Не знаю, может, это и правда. Так вот, есть одна вещь, в которой я точно уверен, и тут обе наши команды совершенно согласны: самая опасная ситуация, в которую можно влипнуть… ситуация, когда тебя скорее всего могут замочить… это вовсе не перестрелка и не бандитская разборка. Это обычная ситуация скандала в семье. Да-да, не удивляйтесь. Семейная ссора… вроде той, которую вы наблюдали, когда я появился. Это смертельно опасно, босс. Особенно если это ссора между мужем и женой.

Я хотел было засмеяться, но он, похоже, говорил предельно серьезно.

— Ты не шутишь, Гвидо? — спросил я. — Что там может быть такого опасного?

— Гораздо больше, чем вы можете себе вообразить, — ответил он. — Именно этим такая ситуация и опасна. В обычной стычке можно себе представить, что происходит в данный момент и что произойдет в следующий. А вот ссора между мужем и женой — дело совершенно непредсказуемое. Никогда нельзя сказать заранее, кто на кого замахнется, когда и чем именно, потому что сами участники этого не знают.