– Ты такая эгоистка.

– Знаешь, Генри, – Люси пересыпает снег с ладони на ладонь, – перед тем, как принять тебя, мы провели очень тщательную проверку. Просмотрели все заметки и статьи, где упоминалось твое имя. К сожалению, их оказалось не так уж много. Пожалуй, тебе пора остановиться и забыть про то, что ты звезда. Перестать думать, что на тебя напали из-за того, что ты такая знаменитая. Это уже утомляет.

– Я возвращаюсь. – Генри поднимается и едва не падает. – Устала.

– Он хотел убить тебя, чтобы отомстить мне за что-то, что случилось давно, много лет назад. У таких психов собственная логика. Дело в том, что я совсем его не помню. А он скорее всего не помнит тебя. Каждый из нас становится порой всего лишь средством для достижения цели.

– Жаль, что я с тобой познакомилась. Ты испортила мне жизнь.

Слезы щиплют глаза, и Люси сидит не шевелясь, словно примерзла к дереву.

– Все равно меня всегда тянуло к мужчинам, – говорит Генри, становясь в оставленный ими же след. – Сама не знаю, что на меня нашло. Иногда что-то делаешь просто из любопытства. С тобой, конечно, можно развлечься. В том мире, откуда я пришла, такие эксперименты обычное дело. Но только никто не придает этому большого значения.

– Откуда у тебя синяки? – спрашивает Люси, глядя в спину Генри, которая успела сделать лишь несколько шагов, но уже начала задыхаться. – Я знаю, ты помнишь. Ты все помнишь.

– А, синяки… Те, которые ты сфотографировала. – Генри зло втыкает палку в снег.

– Я знаю, что ты помнишь, – повторяет Люси. В глазах дрожат слезы, но голос звучит ровно и спокойно.

– Он сел на меня. – Генри вонзает в снег вторую палку и поднимает ногу. – Этот псих с длинными курчавыми волосами. Сначала я приняла его за ту женщину, что чистит бассейн. Он уже и раньше крутился возле дома, когда я лежала. Я еще подумала, кто эта толстуха возле бассейна, а потом решила, что твоя прежняя уборщица заболела, и вместо нее прислали другую. И вот еще любопытный фактик. – Генри оборачивается, и Люси видит лицо, совсем не похожее на привычное. Сейчас оно другое. – Эта твоя гребаная соседка, алкоголичка, снимала через стекло. Она вообще фотографирует все, что у тебя происходит.

– Спасибо за информацию. Думаю, ты не сообщила об этом Бентону, хотя он и потратил столько времени, пытаясь тебе помочь? Хорошо, что предупредила насчет фотографий.

– Больше я ничего и не помню. Только то, что он сел на меня. Я не хотела рассказывать. – Генри делает еще несколько шагов, останавливается, оборачивается. Лицо у нее белое и алое. – Знаешь, стыдно было признаться. Надо же, оказалась в постели с каким-то жирным психом. Мало того, он только посидел на тебе, и ничего больше.

– Спасибо за информацию. Ты настоящий сыщик.

– Уже нет. Хватит. Я ухожу. Улетаю. – Генри едва дышит. – В Лос-Анджелес.

Люси сидит на поваленном дереве, пересыпает снег с ладони на ладонь и смотрит на свои черные перчатки.

– Ты не можешь уйти. Потому что уволена.

Генри не слышит.

– Ты уволена, – повторяет Люси.

Генри вытаскивает ногу из снега и опирается на палку. Следы уходят в лес.

Глава 57

Эдгар Аллан Поуг неспешно прохаживается между прилавками, рассматривает выставленные образцы, снимает с крючка кобуру, читает надпись на упаковочном пакете и возвращает на место. Пальцы нащупывают патроны в правом кармане брюк.