Действительно, рядом с большим креслом, в котором сидела жрица, стояло несколько меньших кресел. К ним и направился Экрион и уселся в одно из них.

- Ты совсем не постарел, такой же статный и могучий, как и ранее, Экрион. Что тебя привело в город Леопардов. Мне доложили, что ты посланец Иреит, это так?

- Да, это так, Ашеит, не знаю, как здесь обращаются к тебе, поэтому называю тебя знакомым мне именем. Я командую легионом храма Ладгерны и Великая выбрала послом меня. Ты тоже мало изменилась, хотя пролетело столько лет, с тех пор как мы виделись в последний раз, - помолчав немного, он назвал причину своего прибытия. - Я принёс весть о том, что исчез Исахбар. - он увидел, как сжались её руки в кулаки, но на лице не дрогнул ни один мускул.

- Как может исчезнуть такой могучий воин как Исахбар? - тихо, едва слышно спросила Ашеит. - Он что растворился в воздухе, провалился под грунт, скрылся под водами реки или его поглотили, разверзнувшись, небеса? Что произошло, Экрион? - уже чуть громче, задала свои вопросы жрица.

- Этого я тебе не могу сказать. Не потому что не хочу - не знаю. Великая сказала, что этот путь исчезновения выбрал сам князь и вернётся ли он, она тоже не знает. Та сила, которая заставила князя исчезнуть, исчезла вместе с ним. Вот всё что я долен был тебе передать. Еще она просила тебя не думать об этом враждебно и не бунтовать своих людей. Она понимает, что вас и так обидели двадцать три года назад, незаконно умертвив сорок восемь воинов-леопардов после битвы с неизвестно откуда появившимися тысячными бандами дикарей, которых кто-то из магистрата города назвал варварами. Высокой была цена, заплаченная за победу над ними, но то, что варвары прорвались в долину через заслоны, охраняемые вашими воинами, простить не смог ни один из двенадцати магистров. Остатки подразделения воинов охранения и были преданы суду, а потом смерти. Я считаю это чёрной несправедливостью со стороны правителей города. Благодаря стойкости и мужеству ваших воинов, отдавших свои жизни в битве на подступах к городу, была дана возможность собрать все имеющиеся силы, сплотить их и выступить навстречу врагам. Было выиграно драгоценное время для этого. Но тогда никто это не высказал на суде. Но что сделано, то уже прошлое и изменить ничего нельзя. Разве что изменить своё отношение к произошедшему событию. Вот это главное, основное, что возможно на сегодняшний день. Загубленные жизни воинов не вернуть, а вот нормальные отношения нашего и вашего городов установить, возможно. - Экрион замолчал, переводя дух, и внимательно посмотрел в глаза жрицы. - Что скажешь, Ашеит?

Жрица долго молчала, сидела, скрестив на высокой груди руки, и так же внимательно смотрела в глаза Экриону. Её лицо не выражало никаких эмоций, было сосредоточенным и суровым. Внезапно черты его озарились едва уловимой улыбкой, мышцы лица постепенно разгладились, накрашенные алым цветом губы раскрылись и между них сверкнули белые ряды зубов. Ашеит встала с кресла-трона и, сделав несколько шагов к Экриону, остановилась рядом с его креслом.

- Я всегда знала, что ты мудрый и всё понимающий воин и человек. Да, ты прав, нам нельзя разрывать связи. Народ один и должен быть единым, сплочённым и сильным перед любым врагом. Так же думает и наш князь. Я знаю, что большая часть князей Эленима, сейчас думает так же, просто тогда выступить против магистров и их неподкупной, жестокой и абсолютно равнодушной и ко всему охраны, было опасно и верхом безрассудства. Это можно понять и простить. Но не забыть! Но что же произошло с Исахбаром? - вернулась к вопросу посольства Ашеит, - он уже более четырёх дней отсутствует. Воины что ездили с ним вернулись два дня назад.

- Не знаю, что тебе и сказать, Ашеит, - Экрион протянул к стоящей рядом с ним жрице руку и, коснувшись её руки, прошептал, - словно и не было этих сиротливых, холодных и ушедших в прошлое лет. Вот стоишь ты рядом, закрываю глаза, и всё всплывает как живое, будоражит и волнует как раньше.