— Я буду рядом, — с необычайной твердостью в голосе произнесла Донна, сжимая ее руку в ободряющем жесте.

— Спасибо, — благодарно прошептала Бренда и попросила: — А теперь позовите, пожалуйста, Карла, он должен продолжить осмотр.

Донна вышла из кабинета и осмотрелась по сторонам, ища доктора Бернстайна.

Он стоял в конце длинного коридора у раскрытого окна и нервно затягивался сигаретой. Заметив ее, мужчина затушил окурок и сунул руки в карманы медицинского халата.

Приблизившись к нему с виноватым видом, Донна произнесла:

— Простите меня за безобразную сцену, которую я устроила. Бренда рассказала мне правду о неизвестной болезни, которая убивает ее. Однако я уверена, что вы скрываете от нее истинное положение дел. Я хочу помочь ей, и если что-то возможно сделать…

— Она умрет в любом случае, — каким-то по-домашнему спокойным тоном остановил ее врач. Лишь по напрягшимся желвакам на скулах Донна могла судить, насколько тяжело ему далось каждое сказанное слово. — Ее заболевание неизлечимо. В будущем, возможно, ученые и найдут какое-либо средство, но современная медицина здесь бессильна. Вопрос не в том, чтобы спасти Бренду, а в том, чтобы как можно дольше продлить ей жизнь.

— О боже! — Донна в ужасе поднесла ладонь ко рту. — Она так молода! Какая несправедливость!

— Я не собираюсь говорить ей об этом. Пусть она считает, что у нее есть шанс, и борется что есть сил.

Врач сжал руку в кулак и потряс им в воздухе, словно грозил кому-то, повинному в случившемся.

— Кто знает, может, произойдет чудо. Иногда так бывает, но в своей практике я ни с чем подобным не встречался.

— Но ведь существуют же какие-нибудь экспериментальные препараты? — спросила Донна.

Болезнь Бренды она восприняла как личный вызов и не намеревалась сдаваться без боя.

— Конечно. Ряд клиник, в том числе несколько в нашем штате, исследуют аналогичные случаи, но, чтобы получить возможность опробовать на Бренде новые методики лечения, требуется ее участие в данных проектах или же деньги. На первое у нее просто нет времени, а второе… Ни одна страховка не покроет подобные затраты.

Выслушав его, Донна достала чековую книжку и, заполнив один из чеков, протянула собеседнику со словами:

— Если этого будет мало, просто позвоните мне.

Карл Бернстайн взглянул на указанную сумму и изменился в лице. Донна прочла в его глазах вопрос и непонимание.

— Скажите, — он взял ее за руку, — ради чего вы это делаете? Она ведь вам никто.

— Вы правы, но ее любит дорогой мне человек. Поэтому Бренда для меня — все, — честно ответила Донна, а затем попросила: — И, ради бога, пусть мое участие, — она указала глазами на чек в его руке, — останется между нами.

Доктор Бернстайн понимающе кивнул и скрылся за дверями кабинета…

Донна просидела в приемной около получаса, прежде чем Бренда спустилась, чтобы ехать домой.

Судя по ее сверкающим радостью глазам, Карлу удалось вселить в нее очередную порцию надежды. Врач, который сознательно шел на ложь во имя призрачного спасения больной, заслуживал особого отношения, и Донна прониклась к нему еще большим уважением.

По негласному соглашению, за руль машины Бренды села Донна. Сама же владелица автомобиля заняла место рядом. Весь путь до студии Сэма обе женщины сохраняли молчание, каждая по-своему готовясь к предстоящему разговору с ним.

Изредка Донна бросала взгляд на спутницу, бесцельно следящую за дорогой, и думала: вот женщина, которая отняла у меня любимого, а я отчего-то совсем не испытываю к ней неприязни.