«Я приехала сюда, чтобы помочь сестре, — сердито сказала себе Грейс. — Но для этого нужно время». Подперев рукой подбородок, она повернулась к окну. В доме напротив горел свет.

Двери комнаты были плотно закрыты, поэтому Грейс больше не слышала, как звонил телефон. Интересно, на много ли звонков ответит сестра и скольким мужчинам доставит удовлетворение, не видя их? И что она делает в перерыве между звонками? Может быть, проверяет ученические тетради? Это было бы забавно. Да, лучше бы все это оказалось не более чем забавой, но перед глазами Грейс стояло напряженное лицо Кэтлин.

«Ничего не поделаешь, — подумала она. — Сестра решает свои проблемы так, как считает нужным».

Мужчина, с которым Дезире сейчас разговаривала, почти не отвечал ей. Он был несказанно рад: закрыв глаза, можно было вообразить, что она рядом и говорит с ним и только с ним. Он мог слушать ее часами, и слова Дезире не имели значения. Только ее голос, теплый, дразнящий голос проникал через наушники в его душу. Где-то в доме шумел телевизор, но он не слышал ничего, кроме Дезире.

Она хотела его? В этом он ни секунды не сомневался.

Ему постоянно мерещилось, будто она называет его по имени — Джеральд. Она произносила его имя с неповторимой усмешкой. Когда он придет к ней, Дезире обнимет его и скажет медленно, почти не дыша: «Джеральд…»

Они займутся любовью так, как она сейчас об этом говорит, и именно он окажется тем мужчиной, который доставит ей удовлетворение. Дезире предпочтет его всем другим, а его имя она будет повторять постоянно — шепотом, со стоном, вскрикивая.

«Джеральд. Джеральд. Джеральд…» Вздрогнув всем телом, он в изнеможении откинулся на спинку вращающегося кресла перед компьютером. Ему было восемнадцать лет, и до сих пор он был близок с женщиной только в мечтах. Сегодня он мечтал о Дезире — и сходил от этого с ума…

— Что ты сказал?

— Я спрашиваю, куда вы сегодня идете. — У Бена в руках был огромный бумажный пакет, и он беспрерывно что-то жевал. — С писательницей.

— Пока не знаю. — Немного снизив скорость при виде дорожного знака, Эд миновал перекресток.

— Эй, ты почему не остановился? — Бен захрустел конфетой. — Мы же договорились: если ведешь машину, соблюдай правила!

— На дороге никого не было. Как ты думаешь, мне надеть галстук?

— Откуда я знаю? Ведь ты даже не решил, куда идти. Кроме того, ты в галстуке очень смешной — как бык с колокольчиком.

— Спасибо, напарник.

— Эд, сейчас свет переключат, куда ты.., черт! — Он сунул в рот еще одну конфету. — А сколько пробудет в городе известная романистка?

— Не знаю.

— Как — не знаешь?

— Я ее не спрашивал, думаю, меня это не касается.

— Женщины любят, когда их делами интересуются. — Взвизгнув шинами, машина повернула за угол, и Бен невольно нажал ногой на воображаемый тормоз. — Кстати, ее романы — неплохое чтиво.. Чувствуется, что у автора твердый характер. Надеюсь, ты помнишь, что я первый рекомендовал тебе ее книги?

— Надеешься, что я назову своего первенца в честь тебя?

Хмыкнув, Бен щелкнул зажигалкой.

— Ну что, она похожа на фото в той книге?

— В жизни она гораздо лучше. — Эд опустил окно, когда Бен закурил. — У нее большие серые глаза и восхитительная улыбка.

— Ну как, надеюсь, ты не растерялся?

— Не понимаю, о чем ты, — смутился Эд.