– Да-да, маленькие девочки становятся большими, не так ли, Фиеста Целеста? – поддразнила ее Принцесса Любомила. – А ведь та ночь после выпускного стала для тебя особенной, правда?

– Нет! – завопила Фиеста Целеста. – Ты этого не сделаешь!

– Еще как сделаю, – сказала Принцесса Любомила и снова дотронулась до клавиатуры, включив запись любовной сцены в исполнении двух голых подростков. Фиеста Целеста визжала и стонала, спрятав лицо на обширной груди Принцессы Любомилы, а все вокруг хлопали в ладоши, поощрительно кричали и уверяли ее, что им тоже очень неловко смотреть записи, на которых они теряют невинность.

– Ты классно выглядишь! Так сексуально, детка! – подбодрила ее Принцесса Любомила. – Когда меня оприходовали, я еще даже не успела сделать себе бикини-эпиляцию! Посмотрите на моем персональном сайте, девочки, я смонтировала такой ролик, вы умрете!

В следующем эпизоде Фиесте Целесте увеличивали грудь.

– Мне было всего шестнадцать, – объяснила Фиеста Целеста серьезным тоном, – но я так просила, так умоляла, что мама разрешила мне сделать это пораньше.

– Твоя мамочка супер! – пронзительно воскликнула Принцесса Любомила. – Это чудесное событие, когда мамочка ведет свою девочку выбирать ее первые бубики!

– Я просто знала, что мне это нужно, и ужасно этого хотела! Понимаете? Быть настолько красивой, насколько я могу. Во имя Бога-и-Любви. Ведь Любовь требовала от меня, чтобы я была красивой!

Снова аплодисменты, снова одобрительные крики – и все стали внимательно смотреть домашнее видео, на котором шестнадцатилетней Фиесте Целесте, лежащей под наркозом на операционном столе, разрезали грудь, вынимали оттуда куски плоти и вставляли на их место имплантаты.

– В шестнадцать лет, друзья! – воскликнула Принцесса Любомила, торжественно воздев кулак. – Какое уважение к Господу! Так что давай, девочка, показывай!

Все закричали и захлопали, и покрасневшая новая сотрудница закатала свой крошечный топ, расстегнула атласный кружевной лифчик и гордо продемонстрировала коллегам нагие груди размером с хорошие арбузы.

– Они очень помогли мне как женщине, – призналась Фиеста Целеста, – и научили меня любить себя, расти над собой и еще больше верить и себя и моего Создателя и уважать его по полной программе.

– Молодец, девочка! Умница! – закричала Принцесса Любомила. – Потому что помните все – мы суть лик и тело Господа, и когда люди смотрят на нас, они смотрят на Бога!

Снова раздались возгласы, на сей раз благоговейные; головы присутствующих склонились к полу, и кто-то произнес «аминь».

– Разве я не права, Сандра Ди? – добавила Принцесса Любомила.

В этих словах отчетливо прозвучала ядовитая нотка, и все взоры обратились на Сандру Ди.

На вид Сандре Ди можно было дать лет двадцать пять. Она появилась в их рабочей группе недавно и тут же стала главным объектом издевательских нападок Принцессы Любомилы. Отчасти причина этого состояла в том, что грудь Сандры Ди не подверглась увеличению. Бог-и-Любовь благословил ее грудью всего лишь среднего размера, и однако же она позволила ей остаться такой. Формально у нее было на это право: закон не обязывал всех лиц женского пола увеличивать грудь, данную им от природы. Тем не менее Храм безусловно ожидал этого от неполногрудых женщин, и нежелание оправдывать эти ожидания воспринималось как грубый вызов общественному мнению. В некоторых наиболее консервативных семьях девушек, отказывающихся от увеличения груди, принуждали к этому силой. Их братья, отцы, дяди или кузены подмешивали им в еду снотворное, а потом везли их в больницу, где они вскоре просыпались с гигантскими грудями, какие полагалось иметь порядочным женщинам.