А этот еще соображает.

– Лучше бы спятил, – заметил один из его собеседников и посмотрел на третьего.

Тот отвернулся и почесал затылок.

– Ой, мужики, страшно все это, страшно. Что, если не получится?

– С умом – получится.

– Что значит – с умом? Предлагаешь киллера нанять, чтобы он выстрелил и мигом отправил его?.. – генерал, пожелавший президенту спятить, ткнул большим пальцем в небо.

– Да нет, этого как раз делать не будем. Не бандиты же мы!

– И что ты предлагаешь?

– Я хочу лишь одного… – Чего? – прервал его вопросом тот, что сидел у костра, нервно покусывая свою неприятно изогнутую нижнюю губу. Делал это он машинально, в силу привычки, как всегда, когда нервничал.

– Ты, Леша, успокойся, – обратился к нему генерал, который, судя по всему, был настроен наиболее решительно.

– Хватит подкалывать! – сидевший у костра заерзал на своем месте и зло сплюнул в огонь. Плевок Тут же зашипел, превращаясь в пар.

– Стрелять не придется, – сказал высокий, расставляя ноги на ширину плеч и покачиваясь из стороны в сторону. – Нет-нет, стрелять не придется. Я знаю, что надо делать. Не один день думал.

– Ну, и что же ты предлагаешь?

– Нужно, чтобы он сам помер. Ему надо просто немного помочь. Это ни у кого не вызовет подозрений, весь мир знает, что наш президент серьезно болен, что сердце у него не в порядке, да и кроме сердца – проблем хоть отбавляй.

– Я думаю, столько пить!.. – бывший генерал, а теперь отставной, свободный от всяких дел пенсионер, хлопнул себя ладонью по колену так, словно на нем сидел напившийся кровью комар – Да, пьет он безбожно. И дал же Бог здоровье!

Если бы я столько пил, давным-давно ноги бы протянул.

– Ты и так выглядишь на тройку с минусом, – зарокотал грубоватым смехом «свободный от всяких дел пенсионер». – В гроб краше кладут. Зеленый весь… – Что ты хочешь сказать?

– Что ты грязно-зеленый, как потертый доллар.

– Пошел ты на хер! – не выдержал тот, кого сравнили с долларом.

– Тихо, тихо, мужики, не время и не место ругаться. Вместе держаться надо.

– Да мы и не ругаемся. Разве с Лешкой можно поругаться?

– А чего же нельзя? – В костер полетел еще один плевок. – Не ты первый, не ты последний.

– Костер хочешь погасить? Так ты, Леша, лучше поссы в него, а не плюй.

– Мы для дела собрались, давайте о деле и говорить, – обиделся Леша.

– Так мы и говорим по делу. Только вы что-то меня слушать не больно хотите.

– Да слушаем мы, слушаем! Валяй дальше. Только дело говори.

– А что валять? Убирать его надо. Помочь ему отправиться на тот свет и поскорее. А то он такого наворотит, такого накрутит, что нам на поверхность уже не выбраться.

– И грешков за ним – во! – Леша провел ребром ладони под подбородком.

– Его грешки пусть ему и остаются. Ты о своих думай. Если копнут – а желающих пруд пруди, – то у тебя, Леша, и пенсию заберут, и разжалуют в рядовые.

– Да нет, в ефрейторы, – разразился сухим и неприятным смехом третий генерал, пытаясь взять реванш за доллар.

Леша набычился, обхватил колени, хотел плюнуть в костер еще раз, но передумал.

– Я согласен. На все согласен. Главное, чтобы его не стало.