Синеглазов сжал куклу в руке и зажмурился от удовольствия: пластик захрустел в его кулаке. На губах появилась злая улыбка, глаза сузились и вспыхнули недобрым огнем. Он почти бегом бросился к подъезду, на ходу засовывая куклу в карман своего кашемирового пальто.

Настя стояла у двери, переминаясь с ноги на ногу. Синеглазов быстро открыл двери и подтолкнул девочку:

– Проходи, проходи.

Настя ступила в темную прихожую и застыла.

– Ну что же ты? – послышалось над ее головой.

– Свет, пожалуйста, зажгите, я ничего не вижу.

– Зачем свет?

– Без света страшно.

– Ну ладно, если тебе страшно, то так и быть, зажгу.

Щелкнул выключатель, вспыхнула лампа под плафоном. Настя огляделась – Снимай куртку, проходи в комнату. Синеглазов повесил свое пальто на плечики и прошел в гостиную. Настя сидела на диване, оглядываясь по сторонам и улыбалась, хотя лицо было немного напряжено. Но взгляд был безмятежный.

Послышалась возня, затем недовольный голос:

– Кто там?

– Это я. Открывай, – негромко ответил Глеб. Сиротка подошел к двери и вытащил ножку от стула, закрепленную в ручке.

– Заходите, гости, – сказал он, пропуская Глеба. Работал калорифер, на полу была разложена еда и стояла водка.

– Ты что, пьешь?

– А что мне еще делать?

– Как успехи? – поинтересовался Глеб, присаживаясь на поломанный стул.

Целый день проторчал во дворе.

– И что высмотрел?

– Как что? Я все узнал.

– Вот это молодец. Где он живет?

– На третьем этаже, – Сиротка назвал номер квартиры. – Если бы не его машина, он, возможно, и не вышел бы сегодня из квартиры. А так его тачка загородила проезд фуре с мебелью. Мужики начали сигналить и ругаться.

– «КамАЗ» с мебелью?

– Да. А ты откуда знаешь?

– Я был во дворе.

– Видел его?

– Нет, не видел, и машины его не видел.

– Так он отогнал ее на площадку.

– На площадке машины тоже не было.

– Может, уехал куда…

– Ладно, сейчас перекусим и пойдем.

– Куда пойдем? Уже поздно.

– Пойдем посмотрим, что там делается.

– Не хочу я никуда идти. Здесь хорошо, тепло, есть еда, есть водка. Что еще надо?

Сиротка потянулся к бутылке, но Глеб остановил его.

– Не надо пить.

– А чего ты мне приказываешь? Хочу – пью, хочу – сплю. Что хочу, то и делаю.

– Не надо, я тебя прошу, – негромко произнес Глеб. Но Сиротка услышал в его голосе нотки металла и отдернул руку.

– Лучше поешь.

– Я уже нажрался, – Сиротка похлопал себя по животу.

Через четверть часа Глеб Сиверов и бродяга по кличке Сиротка вышли из дома и направились в сторону проспекта Мира.

– А что мы с ним будем делать? – едва поспевая за быстро идущим Глебом, спрашивал бродяга.

– Возьмем его, ты побудешь внизу, а я поднимусь наверх.

– А как ты зайдешь в квартиру?

– Открою, – спокойно сказал Глеб.

– Ничего себе, ты даешь. А если не откроешь?

– Нет таких замков, которые не открываются, – улыбнулся Глеб.

Но Сиротка не видел его улыбку. Он видел лишь широкую спину и крепкую шею.