Он привык бороться с видимым врагом, привык преследовать противника, стрелять, догонять, убивать. Но сейчас противник был невидим, и опасность не представлялась ему реальной. В душе офицер относился к богатому банкиру с изрядной долей скепсиса. Он считал, что вообще всех этих банкиров надо посадить в тюрьму, что все они воры и мошенники. Но платили хорошие деньги, а за деньги он готов был делать все – даже стрелять, убивать.

Зазвонил телефон. Бортеневский схватил трубку.

– Алло! Алло! Слушаю!

– Альфред Иннокентьевич, это Соловьев. Вы меня искали?

– Да, да! Сергей Васильевич, я вас искал.

– Что-нибудь срочное?

– Да. Они вновь звонили.

– Вы разговаривали с дочкой?

– Я слышал ее голос, – нервно прокричал Бортеневский.

– Это уже лучше. Я же вам говорил, что они с девочкой ничего не сделают до тех пор, пока вы не подпишете бумаги.

– А если я подпишу? Я сказал, что на все согласен…

– Правильно сделали, – спокойно проговорил Соловьев, – это очень разумно.

У нас еще есть время, и я думаю, мы успеем решить все проблемы.

– А где же… Где ваши люди? Что делают они? Я же вам хорошо плачу… Мы же с вами договорились.

– Спокойно. Не надо об этом по телефону. Я в курсе всех дел. Мои люди работают, я жду результатов.

– А вы? Почему вы здесь? Почему вы с ними не договорились?

– Я же вам сказал, Альфред Иннокентьевич, – Соловьев говорил таким голосом, словно учитель разговаривает с учеником, – не волнуйтесь, все уладится. Мои люди знают свое дело, и до собрания все точки над i будут расставлены. Поверьте.

– Хотелось бы верить, – выкрикнул в трубку Бортеневский. – Очень хотелось бы.

– Как себя чувствует жена? – спокойно и участливо осведомился Соловьев.

– Да что жена… У нее истерика, она кричит.

– А вот это зря. Поберегите нервы, успокойте жену. Охрана у вас хорошая?

Или. может быть, прислать своих людей?

– Охраны у меня хватает – полон дом.

– Ну, тогда я за вас спокоен. Из дому не выходите, в банк лучше не ездите.

Позвоните своим заместителям, пусть решают вопросы. Отложите все встречи, все совещания и находитесь дома.

– Спасибо за совет, Сергей Васильевич.

– Вы должны им воспользоваться. Это в ваших же интересах.

– Хорошо. Но что с моей дочкой?

– Я занимаюсь этим вопросом. Очень плотно занимаюсь, – уже твердо, каким-то стальным голосом сказал Соловьев.

И Бортеневский понял, что больше говорить уже не о чем.

Глеб Сиверов мчался на синем БМВ в сторону Выборга. Стрелка спидометра скакала от ста двадцати до ста пятидесяти. Время от времени Глеб посматривал на часы. Он рассчитывал, что доберется до дачи минут за пятьдесят. Пока все идет хорошо, волноваться не о чем. Если в квартиру Цыгана наведаются его друзья, то скорее всего, они решат, что произошли какие-то разборки. Денег в сейфе нет, два трупа. Оружие валяется на полу…

«Итак, двое уже мертвы…»

Глеб был спокоен, как всегда при выполнении задания. Он негромко принялся напевать одну из арий Верди, не убирая ноги с педали газа. Автомобиль Цыгана был прекрасным, и Глеб Сиверов его не щадил.