– Нет, нет! – испуганно вскрикнул он. – Нет! – и попытался загородить лицо руками. Но тут же застонал от нестерпимой боли и опять потерял сознание. Глеб увидел, что весь правый рукав незнакомца набух кровью.

– Э-ка тебя зацепило!

Интуиция подсказала Сиверову, что этот человек получил огнестрельное ранение. Глеб разорвал рукав и рассмотрел неумело перевязанную рану.

– Э, братец ты мой, сейчас я тебе помогу. Слава Богу, аптечка при мне.

Он достал из машины коробку аптечки, раскрыл ее, сделал укол, стабилизирующий работу сердца, а затем занялся раной. Он столько раз в своей жизни видел огнестрельные ранения, что давно привык к ним. Он не испытывал ни брезгливости, ни страха, действовал умело, как настоящий военный санитар.

Перевязка но заняла много времени, но рана, как определил Глеб, была довольно серьезная. Сквозная, две пули попали в плечо, одна из них задела кость, но не перебила. Глеб принес флягу и дал Кондакову глотнуть воды. Тот зашевелил потрескавшимися, пересохшими губами и открыл глаза.

– Нет! Нет! – снова закричал Кондаков. – Не бей меня!

– Не бойся. Ты кто?

– Я… Я Володька Кондаков.

– Понятно, – сказал Глеб.

– Что понятно?

– Кто тебя подстрелил? Говори.

– А кто ты? – спросил в свою очередь Володька.

– Я из ФСБ, – ничего не выражающим голосом произнес Глеб.

– Из ФСБ? Что это такое?

«Вот счастливый человек, – подумал Сиверов, – даже не верится, что кто-то может не знать этой аббревиатуры».

– Федеральная служба безопасности. То же самое, что и КГБ.

– КГБ… – пробормотал Кондаков и заморгал глазами. – Военные… Военные стреляли в меня. Они взорвали машину.

– Какую машину? Какие военные? – торопливо спросил Глеб, уже чувствуя, что появилась наконец-то ниточка, за которую можно ухватиться. – Быстро говори, быстро! На, еще попей, – край фляги коснулся губ Кондакова.

Тот принялся жадно пить. Глеб посадил его, прислонив к грязному колесу «уазика».

– Теперь говори. Рассказывай все, что знаешь.

– Они убили лосенка.

– Какого, к черту, лосенка?

– Маленького, месяцев трех.

– Лосенка, говоришь? Зачем они его убили?

– Не знаю, не знаю… Их машина застряла на дороге, попала в колдобину.

– Какая машина, назови марку.

– «КрАЗ». Большой такой, огромный… Военный «КрАЗ».

– Военный, с тремя ведущими мостами?

– И с тентом.

– Сколько их – военных?

– Человек десять или двенадцать.

– Куда они поехали?

– Они там.

– Где там?

Кондаков неопределенно махнул рукой, все еще не в состоянии сориентироваться, где конкретно он сейчас находится.

– Где там? Ты можешь сказать точно? Можешь показать на карте?

– Нет, не могу.

– Тогда расскажи.

– Там колхозная ферма, заброшенная… Большой коровник на холме. Сбоку болото, через болото я и подобрался к ферме. Они все там.

– Так кто «они»?

– Военные, с автоматами, в пятнистой такой форме…

– В камуфляже?

– Да, в камуфляже, мать их…

– Они и в тебя стреляли?

– Да, я хотел пробраться поближе.