Каваррубиа не понимал, кто были эти люди и зачем они так поступили с ним. Впрочем, сейчас выяснение причин случившегося бедствия занимало его менее всего. Ему нужно было выбираться к людям.

А произошло самое ужасное. Слепец, калека не может быть полноценным жрецом Посейтониса.

Как может человек давать советы другим людям, если он не видит ни их, ни окружающего мира? Ему необходимо рассматривать лица тех, кто обращается к нему за помощью. Именно в лицах людей Каваррубиа находил ответы. Бог отвернулся от своего верного служителя, позволил негодяям изувечить его.

Гнев начал закипать в груди бывшего жреца. Столько лет он почитал Посейтониса, трудился ради вящей славы этого божества – и все же Посейтонис оставил его, когда помощь сверхъестественной силы была Каваррубиа-нужнее всего.

– Я не оставлю тебя, – прозвучал внезапно тихий голос у него в ушах.

Каваррубиа застыл, обливаясь потом от ужаса. Кто с ним говорил? Он не мог понять, откуда доносится голос.

Приподнявшись, несчастный слепец окликнул:

– Кто здесь? Назови себя. Я ничего не вижу – я изувечен…

– Я знаю, что ты изувечен, слепец! – отозвался голос. – Я здесь, рядом. Я внутри тебя.

– Кто ты? – повторил Каваррубиа. Голова у него кружилась и нестерпимо болела, внутри по-прежнему жгло после напитка, которым оглушили его туранцы.

– Я – Сеййи, – сказал голос, и в нем прозвучала гордость. – Демоном именовали меня люди в стародавние времена. Я помню эпоху, когда змееногие человеки ползали по земле. Они выбирались из моря па берег и здесь, возле скалы, похожей на палец, совокуплялись с самками из своего племени. Здесь же рождались их дети. Они вылуплялись из яиц и ползли к морю на своих коротеньких, слабеньких отростках, а гигантские птицы набрасывались на них с небес и склевывали одного за другим: лишь двое из десятка добирались до моря, а достигали зрелости единицы из сотен… Я помню эти времена, человек!

Потом настали другие годы. Змееногие люди исчезли, на смену им пришли иные существа, и они позабыли обо мне. Но я не забыл о них – я выходил из скалы и ел их, ибо люди для меня лишь скот, который я забиваю, когда голоден.

Много веков назад меня изгнали из этого мира. Лишь в далеком Туране одна книга хранила упоминание обо мне.

Нашлись те, кто захотел меня вернуть. И из Турана прибыли люди, верные мои слуги… Им требовался человек, который занимал бы чужое место и жил бы среди чужаков. И притом достаточно слабый и глупый, а таковых среди преуспевающих жуликов довольно мало.

– Ты называешь меня преуспевающим жуликом? – изумился Каваррубиа.

– Ну а кто ты такой? – с презрением ответил голос. – Ты – бежавший от хозяина раб, который успешно притворяется жрецом Посейтониса…

– Я и есть жрец Посейтониса! – оборвал его Каваррубиа.

Демон внутри него засмеялся. Этот тихий смех царапал грудь Каваррубиа, как будто некий зверь поселился у него за ребрами и теперь рвался наружу, раздирая преграду когтями.

– Если бы ты воистину был жрецом Посейтониса, твой бог не бросил бы тебя на произвол судьбы, – резонно заметил демон. – Нет, Каваррубиа, ты ловко морочил людям голову. Но я демон, меня ты обмануть не в состоянии, ибо я, в отличие от тебя, хорошо вижу истинную суть вещей.

Итак, я продолжаю… Они нашли нужного мне человека и похитили его. Здесь, у священной скалы, где некогда познавали радость совокупления змееноги и где рождались на свет их детеныши, – здесь они посвятили тебя мне.

– Куда они ушли? – спросил Каваррубиа, холодея.