|
Спрыгнув на землю, Морган собственноручно откинул грязный войлок, и в следующую секунду в жаркое июльское небо взмыл рой жужжащих черных мух. — А, чтоб тебя!.. — выкрикнул шериф, зажимая нос и прибавляя крепкое словцо. За свою долгую службу он повидал немало, но то, что сейчас лежало в старательской телеге… — Может, его задрал медведь? — предположил доктор, с профессиональным интересом глядя на искалеченные останки. — Мы тоже поначалу так подумали, — кивнул Морган. — Только вот среди парней был опытный охотник, и он поклялся, что это кто угодно, но только не медведь… — Он поклялся… — передразнил шериф. — Много вы понимаете в таких вещах… Фрэнк, что скажешь? Прикрыв лицо платком, доктор внимательно рассматривал труп. — Кажется, я его знаю! — Кого знаешь? — не понял Макнейли. — Погибшего! — доктор нервно поправил очки. — Смотрите, ведь лицо почти не пострадало… — Ну да… — буркнул шериф, недовольно косясь на синюю бородатую физиономию. — И кого же ты, Фрэнк, в нем признал, черт тебя побери? Я знаю в городе каждую собаку, но этот мужик мне почему-то незнаком. А ты вот так с ходу заявляешь, что узнаешь его… — Это бродяга, — закончив осмотр трупа, доктор тщательно протирал платком очки. — Несколько дней назад крутился у салуна Бена Флэтчера. Приставал к прохожим, чтобы купили ему выпить. Братья Каванах здорово его отделали, и мне пришлось зашивать бедолаге голову. Вот смотри, эти швы я наложил всего пару дней назад. — Значит, не местный, — с облегчением вздохнул Макнейли. — Нужно поскорее закопать его на заброшенном индейском кладбище, пока никто ничего не узнал. А ты, Морган, если распустишь язык, вылетишь из моего города в двадцать четыре часа, как пушечное ядро из мортиры. Это я тебе клятвенно обещаю. Более того, перед этим я хорошенько пересчитаю остатки твоих гнилых зубов… — Не беспокойтесь, шериф, — гнусно осклабился старатель, — я буду нем, как рыба. — Возьми себе напарника, но не из болтливых, — распорядился Макнейли, когда растерзанный труп снова накрыли, — и займись этим прямо сейчас. Я бы, конечно, предпочел все провернуть ночью, но уж слишком сильный запах, да и мухи эти… кто-то точно заметит. Мальчишка, кажется, что-то заподозрил… Ну да черт с ним… Все, исполняй! — Будет сделано, шериф! — Морган дурашливо отдал честь, и через несколько минут натужно скрипящая телега уже выезжала с гостиничного двора. — И что ты обо всем этом думаешь, Фрэнк? — шериф стянул с шеи красный платок и, поморщившись, протер мокрый затылок. — Ты сильно удивишься, Чед… — доктор снова надел очки и теперь подслеповато щурился, разглядывая предзакатное солнце, медленно погружающееся в верхушки густых елей, растущих на заднем дворе. — Да ладно, чего уж там, говори… — улыбнулся Макнейли. — Мы ведь с тобой всякое видали… — Но не такое… — Что ты имеешь в виду, Фрэнки, дружище? Проблема, как мне кажется, не стоит и выеденного яйца. Через пару часов она будет покоиться на глубине шести футов, и никто никогда о ней больше не вспомнит… — Боюсь, это только начало, — доктор скорбно поджал тонкие губы. — Что-то я тебя не совсем понимаю, Фрэнк. |
