|
Я подумал, что наконец смогу заявить о своих правах на тебя и при этом не поступлюсь своей гордостью. Будь проклята моя гордость! А потом я прилетел за тобой, и ты решительно и твердо заявила мне, что не собираешься выходить за меня замуж. - Он поцеловал ее, сначала резко и грубо, а потом с удивительной нежностью. - Я потерял рассудок. Я еще никогда не испытывал такой... такой ярости, такой боли. Я думал только о том, что люблю тебя и безумно хочу тебя, а ты не испытываешь ко мне ничего подобного. Я хотел, чтобы ты узнала такую же боль, какую ты причинила мне. Я был как безумный.
Она вздрогнула, вспомнив, с каким холодным прагматизмом он говорил с ней о своих матримониальных планах. - Но я любила тебя, - произнесла она, уткнувшись ему в грудь. - Я только никак не могла подумать, что ты любишь меня. Мне казалось, что ты вообще не способен любить. Какие только глупые мысли не приходили мне в голову. Я считала, что, раз ты так чудовищно богат, ты должен отличаться от других... ты совсем другой... - Но я же человек, Кэндис. И когда мне делают больно, я страдаю. Она кивнула и смущенно потупила взгляд. - Да, я хотела сделать тебе больно. - Ты добилась своего, но ты имела на это полное право. Я пережил самые прекрасные мгновения в своей жизни, но из-за того, что я так испугался себя, я превратил все это в фарс. Поэтому я сам заслужил того, чтобы немного пострадать. - Он снова поцеловал ее, и поцелуй его был таким долгим и сладким, что сердце ее готово было выскочить из груди. Когда губы их оторвались друг от друга, она прижалась к нему и взволнованно спросила: - Как ты мог думать, что женщины преследуют тебя только из-за твоих денег? Ты должен знать, что ты самый красивый мужчина из всех, кого я когда-либо встречала. На самом деле я негодовала и возмущалась именно потому, что мне казалось, что ты обладаешь всем - характером, который выделяет тебя из толпы обычных людей, физическим совершенством и огромными богатствами. И как со всем этим ты можешь любить меня? Я не красивее миллионов других женщин, я солгала тебе, я... - Ты очень красивая, но, даже если бы это было не так, я все равно любил бы тебя. Я не знаю, но, когда я увидел тебя в ресторане, во мне произошло что-то очень важное, что-то необратимое, как будто все клетки в моем организме расположились вдруг в ином порядке. Я словно перешел в какое-то другое состояние. Я был уже другим человеком. С тобой ведь случилось то же самое, правда? Она кивнула. - Да, только я думала, что это страх, так как я знала, что постараюсь во что бы то ни стало увидеть Стефани, но мне кажется, что я уже знала, что в этом чувстве заключено что-то гораздо более опасное. Я продолжала твердить себе, что я законченная идиотка. Что бы там ни было, это все равно продлится недолго - в этом я не сомневалась. - Я тоже так думал, - сказал он мрачно. - Но чем больше я убеждал себя в том, что, как только я овладею тобой, я утолю эту проклятую, не дающую мне покоя страсть, тем отчетливее я осознавал, что обманываю самого себя. Что не оправдывает, но в какой-то степени объясняет мое жестокое обращение с тобой. Из-за облака показалась луна, заливая сад дивным золотистым светом. Словно в ответ на чей-то призывный клич, в напоенном ночными ароматами воздухе послышалась нежная, как колокольчик, трель птицы тикау, напоминая им о других влюбленных, сердца которых навеки соединились. Он, вероятно, понял, что она узнала голос птицы, и, тихо смеясь, сказал: - Когда мы в первый раз услышали эту птичку, я должен был бы знать, что дело близится к развязке и участь моя решена. Проклятая легенда... - Я думала, что, как все легенды, она лишь поманит мое сердце надеждой, но не позволит мне никогда достичь того, чего я так страстно желала. Он слегка запрокинул ей голову. |
