— У меня есть родственники, друзья? Кто-то... Кто-то близкий?

— К сожалению, ваши родители погибли, когда вам не было и полугода, вас вырастила бабушка. Но четыре года назад она умерла. Все необходимые документы я принес, потом, позже просмотрите.

— Кто принес мне вещи?

— Ваша подруга Светлана. У нее есть ключи от вашей квартиры. Там у вас кот и много цветов. Она ухаживает за ними. Вот она, на этой фотографии.

Со снимка улыбается кругленькая смуглая девушка. Наверное, услыхала что-то смешное, потому что смеются ее небольшие карие глаза, курносенький носик и ямочки на щечках. Она стоит, обнимая за плечи бледную светловолосую девушку с большими грустными глазами. А тебе не весело, блондиночка? Не очень, по всему видать. Потому что это... я?

— Что вас беспокоит?

«Нет, видели вы такое? Он еще спрашивает!»

— Скажите мне... только скажите правду... Когда это пройдет?

Он посерьезнел. Небольшая вертикальная морщинка прорезает его лоб, глаза потемнели. Господи, ну о чем я думаю? Как же, такой красавчик именно для такой уродины, как я! Но меня привлекает его лицо... Нет. Это просто нелепо и смешно.

— Юлечка, видите ли, дело вот в чем... А, черт! Ну, хорошо. Скажу как есть. Я не знаю. Правда, не знаю. В каком-то другом случае я попробовал бы определенную методику, но после такой тяжелой травмы — нет. Поэтому скажу прямо: возможно, память к вам вернется со временем. Возможно, вследствие какого-то внешнего толчка. А возможно, вам придется принять такое положение вещей и начать жить сначала. Поверьте, на свете есть достаточно людей, которые с удовольствием поменялись бы с вами местами, лишь бы забыть некоторые вещи.

— А мне есть что забывать? Что еще есть такое, что мне необходимо знать?

— Вы не замужем и у вас нет приятеля. Хотя, конечно, может, и есть, но вы не делились этим с подругой. Света говорит, что вы во многом были откровенны с ней, но что касается вашей личной жизни, то она ничего об этом не знает. Что само по себе уже довольно странно, вы не находите? Вообще, здесь много непонятного.

— Что вы имеете в виду?

— Вас характеризуют как человека жесткого и немногословного. Я могу ошибаться, но... Вы совсем такой не кажетесь. Возможно, из-за травмы... некоторая перемена в темпераменте... И тоже нет. А впрочем, об этом еще рано говорить. Если позволите, я хотел бы наблюдать вас и дальше, после выписки из больницы.

— Как за подопытным материалом?

— Именно так.

Это хорошо, что он не рядит правду в розово-сладенькие одежды приличий. Мы отлично поняли друг друга. Он сказал то, что и должен был сказать, что имел в виду. И меня это не раздражает нисколько.

— Вас не шокировала моя откровенность?

— Нет. Так и должно быть.

— Я почему-то сразу так и решил, что вы не потерпите словоблудия.

— Вы правы. Когда я могу отсюда уйти?

— Через пару дней. Снимем повязку, проведем несколько тестов, и вы сможете возвратиться домой. Хотя, конечно же, некоторое время вы не сможете приступить к работе. Но, уверен, все будет в порядке, самое страшное уже позади.

Все будет в порядке? Блажен, кто верует...

3

Старый дом встретил меня хмурым молчанием. Второй час пополудни. Желтое такси остановилось прямо перед подъездом. Я здесь живу? Не знаю. Но наверное, здесь, раз уж меня сюда доставили.

— Осторожно, не ударьтесь головой.

Какой внимательный кавалер, милейший Виталий Петрович! Вызвался сопровождать меня домой.