— У нас провал по всем показателям раскрываемое, а ты отгул на пьянку требуешь. Совесть есть?

— Все у меня есть. Но отгул дайте. Я сегодня работать все равно не смогу.

— Вы — сыщики, как малые дети: с вами одни заботы. Ладно, иди! Хотя постой, а что со стажером твоим делать? Пусть хотя бы без дела не шатается: займи его чем-нибудь и будешь свободен.

Обрадованный сыщик направился к себе в кабинет. Подойдя к сейфу, наугад вытащил толстую папку и протянул стажеру:

— Вот, возьми это дело. Объясню вкратце: три года назад исчезла некая Кусова. По показаниям её мужа, Кусова якобы имела любовника и с ним сбежала. Подтверждения эта версия не нашла. Обычно в таких случаях мы заводим розыскные дела на без вести пропавших. Но у Кусовой высокопоставленный брат, и мы вынуждены были возбудить уголовное дело по факту убийства. Это глухой «висяк».

— А может быть, она действительно жива и где-то с любовником прохлаждается?

— И за три года никому из родных о себе никаких вестей не подала? Так не бывает! А впрочем, разберись сам. Я получил особое задание и сейчас уезжаю. Завтра утром доложишь свои соображения.

Взглянув на коротко стриженный затылок стажера, Донов иронически прикинул: «Ему этого чтива надолго хватит. А я сейчас прямо на углу возьму „пивка для рывка“ и домой отсыпаться».

На следующее утро Донов, войдя в дежурную часть, заметил оживленную суету: «Судя по всему готовится реализация, кому-то наши опера сели на хвост».

Дежурный капитан приветливо махнул рукой:

— Ну, Донов, поздравляю, твой стажер вчера отличился. Старое убийство за один день самостоятельно раскрыл.

— Это как же он ухитрился?

— Прочитал материалы и поехал допрашивать какого-то свидетеля. А тот возьми и выложи ему всю правду-матку. С этим свидетелем сейчас полковник Зудов беседует.

Скептически хмыкнув, Донов направился в кабинет начальника. Зудов махнул ему рукою, чтобы не прерывал рассказ теребящего кепку сорокалетнего мужика с испитым лицом.

— Так вот я и говорю. Приехал Кусов к нам в тот понедельник утром. Разбудил мою сестру Настену и объявил, что теперь свободен и готов на ней жениться.

— Пьяный был?

— Вроде бы нет. Говорил, правда, громко. Но водкой от него не пахло. Да я и не принюхивался.

— Ну а дальше что было?

Настя спросила: «А куда твою Марину денем?» Ну он в ответ и брякнул, что поскольку о покойниках говорят либо хорошее, либо ничего, то о Марине надо помолчать. Но увидев, что Настена с лица спала, начал выкручиваться: «Это я образно выражаюсь, поскольку после бегства с любовником она для меня умерла».

— А ты ему и поверил?

— Сомнения, конечно, были, но через два дня Кусов приволок к нам чемодан с Марин-киными нарядами и подарил Настене золотые сережки, которые его жена из ушей никогда не вынимала. Сказал, что их надо спрятать, так как их наличие в его доме может вызвать подозрения у милиции. Тогда вот все стало ясно: какая баба без дорогих сердцу тряпок из дома убежит?

— Ну, а сестра твоя что же?

— Она все сделала, как просил Кусов. Надеялась, что он теперь на ней женится.

— А что произошло на самом деле?

— Да натрепался, заяц. Два года свадьбу откладывал, говорил, что не хочет навлекать на Настену подозрения. И надо подождать. А потом, козел, закрутил любовь с какой-то торгашкой с рынка.

— А почему твоя сестра, узнав об этом, не выдала нам убийцу?

— Так ведь эта сволочь в ответ на её угрозы сказал, что она сядет вместе с ним на скамью подсудимых за пособничество.