Лагерь троллей почти полностью опустел. Скафлок промчался сквозь него, обгоняя ветер, и, наклонившись в седле, выхватил головню из костра. Пока он скакал между палатками, поджигая их, она все ярче разгоралась на ветру. Вскоре уже многие палатки горели и искры с них сыпались на остальные. Скафлок снова поскакал вперед к воротам замка, на ходу снаряжаясь к бою.

В левую руку он взял щит, в правую — меч и стал править лошадью коленями и голосом. Прежде чем тролли, атаковавшие главные ворота, заметили его, он зарубил троих и стольких же потоптал конем.

Наконец они увидели его и сразу же навалились все вместе. Меч Скафлока начал метаться, свистеть, летать, с лязгом обрушиваясь на шлемы и кольчуги, рассекая плоть и кости, проливая реки крови. Танец смерти не затихал ни на мгновенье, Скафлок косил троллей как спелую пшеницу.

Они клубились вокруг него, не смея дотронуться до его железного оружия, и немногие их удары издалека едва достигали Скафлока. Он их почти не чувствовал, ведь в его руке был волшебный меч!

Взмах — и голова врага покатилась с плеч. Еще один — и вражий конник пронзен насквозь. Третий — и меч рассек шлем и голову под шлемом. Пехотинец бросился на него, задел руку копьем, Скафлок сшиб его одним ударом с ног. Но большая часть пеших троллей на его пути гибла под копытами коня из Ётунхейма.

Звон и скрежет оружия все громче звучал в ночи. Кровь дымилась на истоптанном снегу, трупы валялись в лужах крови.

И над всем этим побоищем, прорубая себе путь к воротам замка, возвышался всадник на вороном жеребце с сеющим страх мечом в руках.

Руби, меч, руби!

На троллей напал ужас, они принялись разбегаться по сторонам.

Скафлок кричал:

— Гей, Альфхейм! Сам Отец Победы сегодня за нас! На вылазку, эльфы, выходи в поле и убивай!

Но вот тролли увидели, что их лагерь охвачен огнем. Из-за этого они совсем потеряли голову. Что за враг обрушился сегодня на Тролльхейм?

Скафлок принялся гарцевать перед воротами замка. На его кольчуге, промокшей от крови, играли отблески огня и лунного света. Его глаза отливали той же голубизной, что и сталь его меча. Он насмехался над троллями и звал эльфов на вылазку.

Среди троллей, бегущих с поля боя, витал испуганный шепот:

— Это Один, это он вышел в бой… нет, у этого два глаза, верно, это Тор… Это Локи вырвался из своих оков, близок конец света… это смертный, одержимый демоном… это сама Смерть…

Эльфы затрубили в рога, ворота замка широко распахнулись, и оттуда поскакали воины на поле битвы. Их было меньше, чем троллей, но их измученные лица светились новой надеждой. Впереди на белом коне скакал сам Король Эльфов. Его золотая корона сверкала в лунном свете, а седые волосы и борода волной падали на доспехи и темно-синий плащ.

— Мы не чаяли увидеть тебя в живых, Скафлок, — окликнул он юношу.

— И все же я здесь, — отозвался тот.

В его голосе не было и тени прежнего почтительного страха. Теперь ничто, подумал Скафлок, не способно напугать его после того, как он говорил с самой смертью, плавал на край земли, после того как ему стало нечего терять.

Король Эльфов взглянул на волшебный меч.

— Знаю я, что это за оружие, — пробормотал он. — Только я не уверен, так ли уж хорошо для Альфхейма, что этот меч на его стороне. Что ж… — И закричал: — Вперед, эльфы!

Его воины бросились на троллей, и снова разгорелась кровавая битва. Мечи и секиры взлетали, падали и снова взлетали, уже окровавленные, снова металл звенел о металл, снова полетели тучи копий и стрел, кони топтали, не разбирая, убитых и раненых, воины дрались и падали, задыхаясь, наземь.