|
Непосредственно связаны только два романа: «Город иллюзий» продолжает «Планету изгнания». В данном сборнике составители сделали лишь одно отступление от авторской хронологии: повесть «Безмернее и медленней империй» — сложный литературный эксперимент — переставлена на третье место, чтобы не отпугнуть читателя своей причудливостью. Да и в тексте там упоминается Роканнон, специалист по врасу. Пусть знакомство с Урсулой Ле Гуин начинается с планеты Атши.
Герои Ле Гуин почти в каждом произведении завершают свой Путь, возвращаясь в исходную точку — изменив мир и изменившись сами. В романе «Обездоленные» писательница возвратилась к началу истории Лиги, но триумфальный успех романа оказался и концом цикла: новые замыслы потребовали новых форм, и Урсула Ле Гуин не пошла на поводу у призрака дешевой популярности, хотя могла еще очень долго заполнять пробелы в истории Лиги. Но это уже тема для серьезного разговора, а не для предисловия. А пока… Вот что говорит о литературе гениальный аргентинец Хорхе Луис Борхес: «Историй всего четыре. Одна, самая старая — об укрепленном городе, который штурмуют и обороняют герои. Защитники знают, что город обречен мечу и огню, а сопротивление бесполезно; самый прославленный завоеватель, Ахилл, знает, что обречен погибнуть, не дожив до победы… Вторая история, связанная с первой, — о возвращении. Об Улиссе, после десяти лет скитаний по грозным морям и остановок на зачарованных островах, приплывшем к родной Итаке… Третья история — о поиске. Можно считать ее вариантом предыдущей. Это Ясон, плывущий за золотым руном, и тридцать персидских птиц, пересекающих горы и моря, чтобы увидеть лик своего Бога — Симурга… Последняя история — о самоубийстве бога. Атис во Фригии калечит и убивает себя; Один жертвует собой Одину, самому себе, девять ночей вися на дереве, пригвожденный копьем; Христа распинают римские легионеры. Историй всего четыре. И сколько бы времени нам ни осталось, мы будем пересказывать их в том или ином виде». Это эссе «Четыре цикла» из сборника «Золото тигров». «Историй всего четыре» — то есть у литературы всего четыре сюжета, других нет. А теперь посмотрим на произведения данной книги. Что такое «Планета изгнания»? История о крепости. А «Слово для „леса“ и „мира“ одно»? Естественно, самоубийство бога, причем двойное, — об этом прямо сказано в тексте: Селвер говорит Дэвидсону, что они оба боги, оба убивают, а Любов в своих размышлениях приходит к выводу, что всякий убийца совершает самоубийство. Пожалуйста, самоубийство двух богов. Но «Мир Роканнона» здесь вне конкуренции. Тут тебе и возвращение (Брейгна становится новым домом Роканнона-Странника, значит, все его странствие — это возвращение домой), и поиск (врагов), и самоубийство, причем двухступенчатое. Сначала Роканнон-педан (то есть бог) приносит в жертву Могиена, которого «любит как сына», а затем и себя, воспринимая гибель врагов, как свою собственную. А потом воскресает. Конечно, здесь больше не от мифов, а от Толкиена. Для Урсулы Ле Гуин это не выглядит странным: она очень эмоционально рассказывает о том потрясении, которое испытала, прочитав «Властелина колец», а ее «литературные святцы» выглядят так: Диккенс, Толстой, Толкиен. Поэтому не нужно доискиваться, что послужило моделью для этого гигантского кольца, которым по сути является роман, откуда взялась «плетеная» композиция, вся построенная на повторах и вложенных один в другой циклах. Этот первый роман писательницы оказался столь совершенно построенным, что как-то даже не хочется спрашивать «о чем он?», «зачем все это?», «какова сверхидея романа?»… Он красив и уже одним этим отвечает на все подобные вопросы. |
