По А. Вайяну, говоря «было лепо старому помолодитися», Краткая Задонщина имеет в виду Пересвета, старого боярина, который как бы снова вспомнил битвы своей молодости, обрел бодрость юности.[La Zadonśćina. P. XII, XVI. А. В. Соловьев предполагает, что ошибочная форма «нелепо» К-Б произошла под влиянием начала Слова о полку Игореве («Не лѣпо ли ны бяшеть»): в первоначальной Задонщине, по его мнению, читалось так: «Нелепо бо нам, брате, начати поведать иными словесы» (Soloviev A. Le rhapsode Bojan et le prince Igor’ dans le Dit d’Igor’ et la Zadonśćina//International Journal of Slavic Linguistics and Poetics. 1964. Vol. 8. P. 59–60. А. Вайян ввел в свою реконструкцию Краткой редакции чтение «лепо» (La Zadonśćina. P. 5).]

Но, может быть, выражение имеет и более широкий смысл.

В И1 и сходных списках можно обнаружить целый ряд неувязок, объясняющихся неумелым редактированием текста. Так, в К-Б «поля костьми насеяны, кровьми полиано». В И1 и сходных совершенно неудачно «черна земля под ко-пыты костьми татарскими поля насеяша, а кровию земля полита». Добавление «черна земля под копыты» изменило фразу, внесло в нее лишнее второе подлежащее. «Кости» стали только татарскими. В К-Б весть подают «возопившие воды». Русская слава (а не просто «весть»), по Пространной редакции, уже достигает Царьграда, Тырнова, Кафы и Рима. На основании упоминания Тырнова М. Н. Тихомиров считал, что Задонщина написана до 1393 г., когда Тырнов взяли турки.[Тихомиров. Средневековая Москва. С. 258–259. Впервые эта точка зрения высказана А. И. Никифоровым (Никифоров. Слово. С. 210). Г. Н. Моисеева принимает датировку М. Н. Тихомирова. Она ссылается при этом на упоминание «Орнача» (Ургенча) в одном из списков Печатного извода Сказания. Ургенч был взят после походов Тимура 1372–1392 гг., и «было бы странным и неестественным, если бы автор Задонщины упомянул Орнач… — город, который после 1392 г. не существовал» (Моисеева Г. Н. К вопросу о датировке Задонщины//ТОДРЛ. Л., 1979. Т. 34. С. 225). Но нет никаких текстологических оснований возводить упоминание «Орнача» к первоначальному тексту Задонщины (в Пространной редакции вместо него «Торнав»), да к тому же считать это упоминание отражением реального положения вещей (независимое существование Ургенча), а не включение этого города в текст произведения под влиянием книжных познаний составителя текста, в котором он помещен.] Но, судя по контексту, речь могла идти вообще о землях, захваченных турками (Царьград, Тырнов), и звучать предвестием грядущего освобождения их от ненавистного ига.[А. Вайян отвергает датирующее значение Тырнова на том основании, что этот город упоминается в поздней версии Задонщины (La Zadonśćina. P. IX).] В конце XV в. Русь вышла на мировую арену, и этому подобал более широкий международный резонанс Куликовской победы. Поэтому черемиса, Устюг и неопределенное «до чяхов, до ляхов» заменены Царь-градом, Тырновом и Кафой.[Ю. К. Бегунов считает, что первоначально в Задонщине находился текст Пространной редакции и лишь позднее составитель Краткой версии заменил перечень народов отрывком из Слова и тем самым «расширил территорию распространения Слова о битве русских с татарами» (Бегунов Ю. К. Памятник русской литературы XIII века… С. 136–137). Остается непонятным, как можно достигнуть «впечатляющего эффекта» (Ю. К. Бегунов), заменив Царьград, Кафу и Тырнов — мордвой, черемисой и карелой. Ввиду совпадения К-Б и И1 нельзя заменить «к Риму» на «к Крыму», к чему склоняется А. Вайян (La Zadonśćina. P. V).] Появление Тырнова в поздней редакции Задонщины, возможно, находится еще в связи с тем, что в Никоновской летописи (которой автор редакции несомненно пользовался) наблюдается стремление прославить митрополита Киприана, болгарина по происхождению, и это прославление, как показал А.